Опять! У Самоварова от изумления грибок булыжником застрял в горле.
— Только намек дай, в чем там дело, и — главное, кто. Потом уж мы сами раскатаем, — гудел Кучумов. Он еще ниже пригнул шею и заговорил на полном, не терпящем возражений серьезе:
— На театр я плевал, Генку жалко! Да и мой интерес тут есть. Болтают, что у меня было что-то с ней, с Таней. Развозят теперь, что это я ее грохнул. У журналистов мозги тараканьи, чего только не наврут, если им заплатят. А сейчас желающих меня в дерьме утопить полно. И вот пожалуйста: пишут, что Таню по моему приказу убрали. Как Мерилин Монро. Вроде знала она много про мои якобы махинации да про дома на Лазурном берегу. Шантажировала она, видишь ли, меня. Вот я и велел ее загасить. Уже в двух газетенках это читал! Так и называется — «Ушуйская Мерилин Монро». И фото ее. И мое рядом! Сволочи!
Самоваров сочувственно вздохнул:
— Четвертая власть!.. Или пятая? Как-то так они себя называют.
— Давить их надо, — выдохнул Кучумов после очередной стопочки. — Вот ты и помышкуй. Не Генка это. И не я. Вот это точно известно. А кто? Найди его.
Самоваров тупо смотрел на вазочку с икрой. Ему вдруг невыносимо захотелось спать. Скверные впечатления последних дней и бессонные ночи с Настей вконец истомили его. Теперь, набив живот, в полутьме, под звуки музыки, которая не смолкала ни на минуту и поддавала глухими ударами откуда-то снизу, из зала, в пятки, он поплыл в нежную пустоту сна. Чтобы совсем в ней не утонуть, он откидывал назад голову и до предела округлял глаза в потолок. Это ненадолго помогало, и он включался в беседу. Вот и теперь он заметил довольно внятно:
— Что-то такое раскопали, раз статьи пишут. Только переврали, истолковали неверно…
— Да не было ничего! — проскрежетал Кучумов. — Вот деньги, доллары, что у нее нашли, — те точно мои. Приходила ко мне три дня назад: «Дядя Андрей, уезжать хочу, дайте на билет!» Я на радостях и отвалил ей эти три тысячи. Не деньги ведь! Больше бы дал — не взяла. И как обрадовался я, что она наконец куда-нибудь уберется отсюда! На Генку ведь смотреть невозможно. Уж молчу про Глебку. Он ведь каждый день тут у меня. Я приглядываю, чтоб все прилично было. Врач-нарколог здесь у меня дежурит — народ гуляет все уважаемый, если что… Укольчик, промывание… Домой — в лучшем виде. Так Сергей Иванович все Глебку лечиться уговаривает, а тот кричит: «Не хочу лечиться от жизни!» Да он что, он молодой, он отойдет. А Генка?
