Лин Дун-фын сидел в кресле у окна рядом с сотрудником консульства Чан-коном. Отсюда виднелась часть немощеной улицы, куски деревянных тротуаров, прохожие... Изредка открывалась входная дверь, и человек пропадал в сыром, прохладном помещении лестниц.
Тао-фан подошел к Лин Дун-фыну:
— Больше некого ждать, все в сборе.
— Очень хорошо, — кивнул головой Лин. — Распорядитесь прикрыть двери и прочее.
«Прочее» было сделано. Через несколько минут на ближайших перекрестках, вдоль соседних домов и у самого дома появились отдыхающие китайцы. Они сидели на камнях, столбах, скамеечках, стояли, прислонившись к стенам и заборам, курили и равнодушно смотрели по сторонам.
Лин Дун-фын встал, оглядел три десятка людей в дорогих костюмах и оказал:
— Почтенные и старые друзья! Мою беседу с вами я начну словами известной песни:
Ветер дует с запада. Увы, какая скорбь!
Ах, Срединная империя не более, как царство мертвых.
Однажды ночью явились татары верхом на своих конях.
Увы, их было так много, что страна, казалось, покрылась пылью.
Едва только взошло солнце, нас принудили переменить даже наши одежды,
А вечером нас превратили в солдат-рабов.
О горе! Повсюду мрак. Некому слова сказать,
Плач раздается в горах.
Повсюду видны лишь белеющие кости.
Увы, какая скорбь! Да, мы
Только царство мертвых!
— Конечно, вам знакомы эти слова? Эти стихи мы пели тогда, когда свергали маньчжуров. Старые, уважаемые друзья, о встрече с которыми я так долго мечтал! После свержения маньчжуров произошли события величайшей важности: новый враг вознамерился поработить нас. Опасность была грозна, почти смертельна. Среди нас оказались люди, покорные западному ветру. Снова! Вы слышите! Но мы во-время спохватились. Однако праздновать победу рано. Западный ветер не утих.
Легкий румянец ударил в щеки Лина, голос стал полнее, движения величественнее. Он заговорил о планах борьбы с западным ветром.
— Есть жила, по которой стекает в Китай зараженная кровь — КВЖД. Очень скоро китайская армия выбросит большевиков из Маньчжурии. Очень скоро русские патриоты перейдут Уссури и, как ножницами, отрежут Приморье. Уже и теперь патриоты заявляют о себе. Это смелые, решительные люди. Я вам прочту, что пишут советские газеты о них... Вот один смелый, решительный поступок.
Лин Дун-фын вынул из портсигара свернутую в трубку бумажку.
«Покушение на советского консула в Харбине.
Двенадцатого февраля, в три часа дня, в приемную генерального консульства СССР явился неизвестный русский в форме китайского полицейского. Неизвестный заявил дежурному сотруднику консульства, что он служит в третьем полицейском участке и хочет видеть генерального консула Мельникова, которого должен арестовать якобы по поручению полиции.
