— Да так, — вздыхает она, потирая бедро. — Здесь немного болит, когда хожу слишком быстро.
— Черт, мы вообще успеем сделать крупные планы?
— Ну я ведь не прямо сейчас рожу.
— Ты обещаешь?
Ингмар встает под сводами хоров, оглядывается, чуть улыбнувшись, делает незаметный жест, слегка поднимая руки, и произносит:
— Agnus Dei[35]…
Прихожане встают.
За спинами Макса и Гуннель что-то мелькает — мощная туша овцы, серая шкура.
Ингмар поднимается, глядя на Свена. Чувствует, как дрожит рука, когда он жестикулирует, обращаясь к животному.
— Ну что? Сделать так, чтобы ее было лучше видно? — спрашивает Свен. — Я думал, ты хочешь ее…
— Можно я посмотрю в камеру?
Спотыкаясь о кабели, Ингмар обходит площадку.
Сквозь объектив он видит Макса и Гуннель, стоящих у церковной скамьи, за ними наискосок сидит Ингрид в светло-серой мутоновой шубе.
— Все нормально, — говорит он, возвращаясь к длинному дому. — Месса в первую очередь нужна для того, чтобы познакомить с главными героями. Юнас, например, поможет своей жене встать со скамьи, мыслями он где-то не здесь, как мы уже сказали. А ты, Ингрид, встань чуть погодя. Ведь ты поступаешь так, как они. Ты здесь, скорее, в роли ребенка, которого совершенно не интересует ритуал.
Ларс Уве садится на стул задом наперед, привалившись грудью к спинке.
— Черт, что за ерунда, — говорит он, сдувая с глаз челку. — Глупо начинать с этой дурацкой мессы.
— Он знает, что делает, — возражает Гуннар.
Ингмар грызет ноготь, глядя в сторону.
— Я тут за всем этим понаблюдал, — продолжает Ларс Уве, — и скажу вам, что это полная ерунда, — к концу вы все больше утяжеляете фильм: бах-бах, ба-бах!
— Мы и не собирались снимать комедию, — вздыхает Ингмар.
— Ингмар, скажи, что все будет хорошо, — улыбаясь, просит Гуннар. — Ведь правда?
Тот пожимает плечами и оставляет их. Ходит туда-сюда по каменному полу молельни, пока камера передвигается для съемок причастия.
Гуннар стоит под триумфальной аркой.
— Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взяв хлеб, благословил, преломил, дал им и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое[36].
— Отлично, сцена будет потрясающая, — говорит Ингмар, подходит к Гуннару и продолжает, немного понизив голос: — Ты на верном пути, все хорошо, но мне хотелось бы немного другого, как бы это сказать… немного пафоса. То есть другого пафоса. Дело в том, что для тебя это как бы только работа, возможно, ты стоишь перед прихожанами, а сам думаешь в этом момент совсем о другом, ты простыл, устал и все в таком духе.
