— Думаю, вам это не интересно, — ответил я, пряча письмо во внутренний карман пиджака. — Нет, на данный момент оно не продается, сеньор Вертьентес. А там посмотрим…
Я увидел, что мы выехали на широкий, усаженный раскидистыми деревьями проспект Президентов.
— Прикажите остановиться.
Вертьентес тронул шофера за плечо, но тот будто не замечал. Тогда Вертьентес дотронулся до него еще раз.
— Остановись, Альберт.
— Нас преследуют, — сухо ответил тот.
Вертьентес оглянулся и посмотрел через заднее стекло. Я сделал то же самое и захохотал. За нами ехал Макейра, который, в соответствии с моим приказом, двигался следом за «кадиллаком». Вертьентес в ужасе повернулся ко мне, в глазах его метался страх.
— Кто это? Вы его знаете?
— Остановите здесь. Я выйду, — не отвечая на его вопрос, приказал я шоферу и выскочил на дорогу.
— Ну как? — поинтересовался Макейра, когда я плюхнулся на сиденье.
— Не очень. Вертьентеса в воскресенье на Кубе не было.
— Ну, в таком случае все остается по-прежнему.
— Почти, — прошептал я, сдерживаясь, чтобы он не понял по моему виду, какое я потерпел с Вертьентесом поражение. — Давайте лучше зайдем куда-нибудь перекусить. В какое-нибудь незаметное кафе.
— Как вам креольская закусочная на выезде из города? — спросил Макейра.
— Любая подойдет, лишь бы никто не вязался, — пожав плечами, ответил я.
— Знаю такое место. Это — «Оазис».
В течение всего завтрака мы оживленно беседовали. Я расслабился и непринужденно болтал о всякой всячине; мне хотелось хоть ненадолго забыть о своих злоключениях, тяжелым камнем навалившихся на меня. Тем более, что Макейра оказался интересным собеседником — он свободно поддерживал разговор на любые темы; чувствовалось, что он человек неглупый и достаточно культурный. Он поведал мне многое из того, с чем ему приходилось сталкиваться по роду своей профессии, и рассказывал об этом остроумно и увлекательно.
— Теперь я почти уверен, что не вы убили Сусанну, — вдруг произнес он. — Но какого черта вы делали ночью у нее дома?
— А вы догадайтесь, Макейра! Все это издержки моей профессии.
— А вы скрытный человек, Арес, — заметил он широко улыбаясь.
