— Итак, что вы будете?
Кэсси посмотрела на меня.
— Я хочу только пепперони.
— Можно нам две больших пиццы пепперони?
— Конечно, Джек, — Сэл повернулся к кухне и прокричал, — два больших пирога пепперони.
Пироги?
Как будто читая мои мысли, Кэсси наклонилась к моему уху и прошептала:
— Они называют здесь пиццу пирогами. Кусочек пиццы — ломтиком.
Я улыбнулся, благодаря за первый урок нью-йоркского сленга, поцеловал ее в макушку и повел в зал крошечного ресторана. Два маленьких столика со старыми зелеными стульями стояли возле очень большого окна.
— Хочешь присесть?
Кэсси кивнула, выбрала столик и опустилась на стул. Я чуть было не ущипнул себя, чтобы убедиться, что все это происходило на самом деле. Возвращение Кэсс назад в мою жизнь придало мне сил. Я чувствовал себя живым человеком… и мне казалось, что я мог запросто сделать все что угодно только потому, что эта девушка была со мной.
Я положил руку на стол перед Кэсс, дотянулся до ее руки и положил поверх своей. Ее пальцы начали двигаться по моей коже, и я мгновенно возбудился.
Соберись, Картер.
— Я все еще поражена тем фактом, что Кристалл воспротивилась аннулированию брака. Она же подделала документы. По мне это просто безумие, — сказала Кэсси, покачав головой.
— Настоящее безумие.
— И месть. И злоба. И ужас.
Я быстро вздохнул.
— Да. Всё вместе.
— Итак, когда ты, наконец, доехал до Алабамы?
Я отстранился от Кэсси, откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и посмотрел в ее зеленые глаза.
— Я просто сидел и ждал. Прошел целый месяц, а она все еще не подписывала бумаги. Я чувствовал, что не мог управлять своей жизнью, и поэтому злился.
* * *
— Эй, Дин. Вопрос: как долго длятся твои зимние каникулы? — спросил я своего младшего брата за ужином.
— Эм, мне нужно вернуться в конце января? В чем дело? — он наклонил голову и продолжил жевать.
— Хочешь слетать со мной в Алабаму и помочь перевести все мое дерьмо?
— Джек! Следи за языком, — бабуля шлепнула меня по руке.
— Прости, бабуль, — я сжал губы, поскольку дедушка начал смеяться над моим смущением.
— Не поощряй его, — бабуля бросила злой взгляд в сторону дедушки, и он подавился очередным смехом.
— Конечно, поеду, — сказал Дин, игнорируя остальных. — Когда?
— После Рождества. Я хочу уехать из этого штата как можно скорее, — сказал я, с отвращением в голосе.
Бабушка протянула свою руку и пожала мою.
— Она до сих пор не подписала бумаги, дорогой?
Я отвел взгляд в сторону и покачал головой.
— Она все еще пытается сопротивляться. Говорит, что я не смогу доказать, что это было мошенничество.
