И перевел взгляд на восхитительный закат… Облака плотно сосредоточились на месте захода солнца, и по верхушкам темно-зеленой массы на горизонте сочно блестела оранжевая полоска, через которую проникали багряные лучи, бледневшие и распылявшиеся к краям. Не было желания не то, что моргать, а даже шевелиться…
Бесконечно бы созерцать эту красоту.
Жажда компании резко отпала. «Та по дороге в это гребаное кафе ты должен был поручкаться с десятком друзей! Ведь ты живешь в этом районе около 20 лет!» – рявкнул внутренний голос. «Надо разобраться… – попытался оправдаться перед самим собой. – Я же не возражаю… Я пытаюсь разобраться в самом себе…».
… В голове легкий шум, а полчаса сидения на жестком неудобном стуле со спутанными мыслями заглушили внутренний голос. Пляжники на противоположном берегу постепенно рассасывались, и только с десяток упорных все еще нежились на песочке, хотя солнце давно скрылось за горизонтом. К моли подсел пожилой солидный до лодыжек мужчина. Каждый думает, что обувь не сразу бросается в глаза и на ней часто экономят. Вот боксер не подкачал. На его ногах – светло-коричневые, как вчера купленные, кожаные сандалии. А этот, с седой шевелюрой, несколько старомоден, лысоват, сверкает желтыми металлическими коронками. Моль – не проститутка. Вероятно, из пригорода. Из какой-нибудь Жаболупівки. Разговаривают, впрочем, как вроде давно знакомы. Этот момент он пропустил. Оказалось, моль просто дожидалась своего спутника. Ошибся…
Тройка работяг сменилась добропорядочным семейством, переместившегося с противоположного берега в целях культурно поужинать. Глава фамилии – пузатый дядька в красных трусах, жена – колобок в черных вышитых шароварах. Худосочная дочь привычно схватила меню и принялась лихорадочно листать страницы. В итоге папa дежурно заказал пиццу с мороженым. Каждому. Минут через пять донеслись реплики: «Будешь плохо вести, не повезу на море!… пицца деревянная…утрись салфеткой»…
А моль со своим седовласым товарищем все еще монотонно обсуждают какие-то свои наболевшие вопросы. Причем больше наболело у седого. Уж так склонился над своей собеседницей, почти нависает над ней. Моль смущенно отстраняется, как будто стесняясь пошлых анекдотов. А может зубов с желтым напылением… Или упреков…
Из кафе послышалась живая музыка. Женский высокий голос затянул блюз на плохом английском под аккомпанемент саксофона. Вдруг почувствовал, что кто-то трется об ногу. Под столом обнаружился грязно-рыжий пушистый кот. Вытянув из остатков салата кусочек отварной курицы, он бросил его подальше в кусты, но скотина на еду не отреагировал, а побежал в сторону благополучного семейства. Там кошара запрыгнул на скамейку и протянул лапки на столик. «Чего я должна кушать с бездомным котом из одной тарелки?»- грымнула мамаша-колобок в сторону пластмассового официанта, пробегавшего мимо на своих негнущихся ногах.
