– Понимаешь, рождением детей ты загоняешь себя в ловушку, – продолжал Толяныч голосом издалека… – Сам знаешь: бесплатно нельзя ни родиться, ни умереть. Дети часто болеют, и ты должен платить за их здоровье. За все платить. Вот люди и приходят к тому, что в настоящих условиях, чтобы не стать рабами надо просто не попадать в эту ловушку… Некоторые говорят, child free – это отмазка эгоистов. А, по-моему, ребята в чем-то правы… Животные в неволе не размножаются – это факт. А люди не имеют такой способности, но как более интеллектуальные существа, они противостоят рабству таким вот образом…
… Сам он в детстве был страшно непосидющим… Мама так и говорила: «В год как пошел, до сих пор догнать не можем». До того, как переехать в ту злополучную хрущевку, их семья жила в частном секторе… С утра чуть протер глаза – и на улицу. А лучшие друзья – это вот этот самый умничающий Толяныч (а тогда просто Толян) и Пашка, которого потом на заводе током шибануло. Толян жил через дорогу, и с ним всегда было интересно. Дружок много читал, особенно исторические книги, и учился играть на баяне. В любую погоду можно было увидеть его нескладную фигуру, томно передвигающуюся с нотами под мышкой в направлении музыкальной школы. Друзья имели общий «секрет» – схованку в лесопосадке за железной дорогой или как говорили по-уличному – «за путями». От несущихся мимо поездов дрожали дома, а хрусталь звенел в серванте, но когда рождаешься под этот грохот, то постепенно к нему привыкаешь. «За путями» когда-то был парк, но потом он зарос, и среди чащоб образовалось маленькое озеро, за которым они соорудили шалашик. Это был их маленький мир, свободный от назиданий и поучений. Сам он был больше по хозяйству: срубить ветки, разжечь костер, накрыть жилище от дождя. Пришлось даже вырыть небольшой погребок, в котором хранили консервы на случай войны и старые потертые книжки. На протяжении теплого времени года Толян часто сбегал «за пути» читать разные милитаристские книжки, потому что в те времена население находилось под страшным впечатлением Великой мировой. «Мы пережили жуткую войну» – лейтмотив детства и юности. Бабушка часто рассказывала про немцев, как они пришли в село, а отступая, жгли хаты. Но спасли бабушку тоже немцы. Стыдно было даже рассказать кому про такой факт. Когда фашистские захватчики отступали в 1943 году, то к бабушке прибежал один немецкий солдат и закричал: «Матка, шнеллер!» типа тикайте. При этом руками изображал взрыв. Так они спаслись… А другой немец тащил мамину сестру Катю в кусты, но бабушка позвала на помощь хорошего немецкого командира, и тот прибежал и ударил плохого немца пистолетом по голове, чем спас тетю Катю. С самого детства – война, война, война, которая, казалось, закончилась едва перед его рождением. Только в пятом классе он с удивлением обнаружил, что советский флаг на рейхстаге водрузили за 22 года до его появления на свет Божий.
