— Да нет, вероятно, даже если б он уехал на год, будь ваша воля, ни вы бы ему, ни он вам ни разу не написали. Предвидеть такой случай поистине невозможно. Что за странные создания братья! Пока не возникнет самая настоятельная необходимость, вы нипочем не напишете друг другу; а когда вам все-таки приходится взять в руки перо, чтобы сказать, что такая-то лошадь заболела или такой-то родственник умер, вы стараетесь обойтись самым малым числом слов. У вас у всех одна манера письма. Я прекрасно ее знаю. Вот Генри во всем остальном самый образцовый брат, он любит меня, советуется со мною, доверяет мне и готов разговаривать со мною часами, и однако, он ни разу не написал мне более одной странички, а часто всего лишь — «Дорогая Мэри, я только что приехал. В Бате, кажется, полно народу, и все здесь как обыкновенно. Искренне твой». Такова чисто мужская манера, таков законченный образец братского письма.
— Когда они вдали от всей семьи, они пишут и длинные письма, — сказала Фанни, зардевшись при мысли об Уильяме.
— У мисс Прайс брат в море, — сказал Эдмунд, — он безупречный корреспондент, и это внушает ей мысль, что вы чересчур сурово о нас судите.
— В море, вот как?.. Конечно, в военном флоте?
Фанни предпочла бы, чтобы историю Уильяма поведал Эдмунд; но его решительное молчание вынудило ее самое рассказать о положении брата; говоря о его профессии и о чужеземных городах и странах, где он побывал, она оживилась, но стоило ей помянуть, сколько лет прошло с той поры, как он покинул родные края, и в глазах у ней заблестели слезы. Мисс Крофорд любезно пожелала ему скорейшего продвижения по службе.
— Вы ничего не знаете о капитане моего кузена? — спросил Эдмунд. — Капитан Маршалл?
Сколько я понимаю, у вас широкое знакомство среди морских офицеров?
— Достаточно широкое среди адмиралов, но среди младших офицеров мы мало кого знаем, — сказала она надменно. — Капитаны, должно быть, превосходные люди, но они не нашего круга. Я могу много порассказать о разных адмиралах, и о них самих, и об их флагманских кораблях, и о том, У кого какое жалованье, и об их мелких ссорах и зависти. Но вообще могу вас заверить, что их всех обходят по службе и со всеми очень скверно обращаются. Жизнь в доме дяди, конечно же, свела меня с кругом адмиралов. Я много видела и контр-адмиралов и вице-адмиралов.
Эдмунд вновь стал серьезен и ответил только:
— Это благородная профессия.
— Да, профессия неплохая, но при двух условиях: если она дает возможность разбогатеть и если человек умеет не сорить деньгами. Иными словами, она не из любимых моих профессий. Мне она никогда не была по сердцу.
