– Не пойдет… – от огорчения я прикусила губу.
– Решительно не понимаю ход ваших мыслей, – после долгой паузы признался Жорж.
– Раз есть запись о смене акционера, предполагается, что вы и деньги получили… Каким образом происходит продажа акций?
– Либо чек выписывают, либо ассигнациями платят. Можно и со счета списать, это как договоришься.
– Вот видите, обычная практика, в том числе, и оплаты наличными. А теперь поставьте себя на место судьи: приходит некий господин и заявляет, что с ним не рассчитались по сделке. И времени с той поры прошло немало. Спрашивается, что ж он сразу-то с жалобой не прибежал… Как полагаете, вам хоть капельку поверят?
В глазах кассира мелькнул испуг, затем разочарование и странный огонек злобы. Или мне показалось?
– Аннушка, может не стоит тебе ворошить без нужды осиное гнездо? – неожиданно вмешался Петр Трофимович. – В наших кругах промышленник этот почетом особым никогда не пользовался… Сущую правду скажу, слава идет о нем дурная. В делах фабричных у него убыток сплошной и запустенье, но капиталом прирастает изрядно.
– Как это может быть? – невольно вырвалось у меня.
Купец степенно огладил бороду и нехотя произнес:
– Слухи разные ходят, один пуще другого. Говорят, что на откупе у него и судейские есть и чины из полиции немалой должности. Коль неладны у кого дела торговые, жди его скоро в гости. Последнее обманом отнимет, да тебя же еще виноватым и признают… Словом, негодный человек и до крайности бессовестный. И к роскоши неуемной пристрастен без меры, ни в чем себе отказа не ведает… Не лезла бы ты, дочка, к нему, беды потом не оберешься.
У меня много разных достоинств, но самое главное из них – это мое неистребимое упрямство. И коль втемяшится что, увещевания бесполезны. Вот и сейчас, небрежно отмахнувшись от предостережения, я задумалась вслух:
– Роскошь, значит, любит… Долги, интересно, у него есть?
– Как же им не быть? – едва ли ни хором воскликнули мужчины. – Они у всех есть, без них в делах коммерческих никак невозможно.
– О, как! – изумилась я. – У меня, к примеру, их нет… – повернувшись к Жоржу, я строго спросила: – Вы сможете узнать состояние банковских счетов нашего друга?
– О каком друге вы говорите? – недоуменно переспросил кассир.
– О промышленнике Астафьеве, – терпеливо разъяснила я. – И еще меня интересует, обращался ли он в последнее время за крупными ссудами в какой-либо банк.
Жорж потеребил пятерней затылок, закатив глаза к потолку пожевал губами и наконец выдал:
