Эта девка расхаживала вокруг, словно у себя дома, словно у нее тут были друзья. Они с Тэйт вели себя как лучшие подружки, Джекс улыбался, беседуя с ней. Я оглянуться не успею, и Джаред примется обсуждать с ней ее байк или еще какую-нибудь хрень.
Что она задумала? Почему вернулась домой по собственному желанию спустя столько времени, хотя два года назад практически сбежала отсюда? Фэллон приехала всего на неделю. Что она собиралась делать?
– Кто это? – обернувшись, спросила Тэйлор, сидевшая передо мной. Она глянула на Фэллон, потом опять на меня, и я понял, что пялился.
Плохи дела.
Я улыбнулся, стараясь держаться самоуверенно.
– Кое-кто, кому нравится смотреть, полагаю.
Фэллон тоже не сводила с меня взгляда. Кто знает, сколько длился наш зрительный контакт. Надеюсь, никто не заметил.
Я осмотрелся по сторонам. Джаред шептал что-то Тэйт на ухо, а она прижалась к нему, все остальные тоже были поглощены разговорами.
– Потеряйся, милочка, – ехидно заявила Тэйлор в сторону Фэллон.
Та не осталась в долгу, сымитировав фальшивую сладость ее тона:
– Ты в обществе, милочка. Найди себе укромное место.
Тэйлор попыталась встать, но я положил руки ей на плечи, заставив сесть обратно.
Она не была неженкой. Тэйлор вела себя коварно, однако ей хватало духу подкреплять свои слова действиями.
– Все в порядке. – Из груди рвался смех, но слова прозвучали искренне. – Фэллон любит сеять смуту. Не позволяй ей спровоцировать себя.
Зеленые глаза Фэллон полыхнули яростью. Я ждал ее реакции, которая обязательно последует. Она всегда огрызалась в ответ.
– Тебе следует проверять, кого ты приглашаешь на свои вечеринки, Мэдок. – Тэйлор откинулась назад, вновь расслабившись.
– Я ее не приглашал. Мне ее просто жаль. У Фэллон не так уж много друзей.
Тэйлор засмеялась.
– Да уж, с таким вкусом она обзаведется только врагами.
– Мэдок, какого черта… – начала Тэйт, но ее перебили.
– Все нормально, Тэйт. – Фэллон выпрямилась и подняла очки на голову. Публика, собравшаяся вокруг костра, погрузилась в мертвую тишину.
Фэллон продолжила беспечным, издевательским тоном:
– Мы еще в школе выяснили, что агрессоры обижают других, потому что не уверены в себе. Они сами испытывают боль. – Она обняла колени руками. – Нам не стоит злиться. Мы должны их жалеть. Мэдок в жизни не принимал реальных решений, значит, у него не было ничего настоящего. Этот дом, машины, деньги. Это все иллюзия. Все равно, что хвалиться победой в войне, в которой не участвовал. – Фэллон вздохнула, медленно прошептав: – Мэдок понятия не имеет, кто он.
