Эдит Пиаф | страница 9

Эдит (слева) со сводной сестрой Симоной.

И снова парижские улицы, и снова песни для прохожих… Поначалу Эдит выступала вместе с двумя друзьями – веселыми пареньками, такими же бесприютными, какой была и она сама. Но дело не сложилось. И вскоре маленький уличный коллектив распался.

Затем Эдит решила, что надо следовать традиции – петь дуэтом, причем исключительно семейным. Так она стала выступать с Симоной, дочерью Луи Гасьона от другого брака. Сводные сестры были дружны и сохранили добрые отношения на многие годы.

В этом нет ничего удивительного – они были очень похожи. Обе совершенно неприхотливы. Обе легко сходились и расходились с мужчинами. Обе хорошо пели. Обе не имели ни малейшего понятия о правилах приличия. Обе одинаково не умели одеваться. Обе совершенно не готовили. И обе не подозревали, что одежду можно стирать, а не выбрасывать по мере ее загрязнения.

На этот раз дело пошло неплохо. Они зарабатывали на двоих около трех сотен франков в день. Этого хватало на дешевые тряпки, номер в третьесортной гостинице на улице Орфила (сестры искренне считали его роскошным) и бутылку столового вина. Питались они консервами, поскольку в их номере не было и намека на плиту, сковороду или хотя бы кофейник.

Удивительно ли, что первый мужчина в жизни Эдит появился, когда ей было всего четырнадцать? Впрочем, имени его она не запомнила.

Так выглядел родной дом Эдит в 1930-е годы.

Эдит Гасьон легко сходилась с мужчинами и легко их бросала. Она полагала, что лучше оставить мужчину, когда он тебя еще любит, чем дожидаться, пока он прогонит ее сам. И этим мучила своих поклонников. И притягивала новых, как магнитом…

Первое большое чувство пришло в семнадцать лет. Эдит полюбила паренька по имени Луи Дюпон, служившего рассыльным в продуктовом магазине. В средствах молодые любовники были крайне ограничены, а потому поселились в том же номере, в котором до этого жили Эдит и Симона. Более того, иногда они делили одну постель на троих… Не подумайте плохого (хотя, куда уж хуже?), в то время, как Эдит и Луи любили друг друга, Симона крепко спала, отвернувшись к стене. Так, во всяком случае, спустя годы говорила она сама.

Любовь – это взлет и падение, страсть и охлаждение. Любовь – это испытание на зрелость. А какая уж тут зрелость, в семнадцать-то лет…

Вскоре Эдит поняла, что беременна. Но это никак не отразилось на ее образе жизни. Она по-прежнему выходила на уличную импровизированную сцену, пела вместе с Симоной, зарабатывая свои три сотни. А Луи по-прежнему перебивался с хлеба на воду, зарабатывая копейки в продуктовой лавке.