Эдит Пиаф | страница 28
Они сидели в полутемном зале роскошного ресторана «Павильон». Тихо играла музыка. Принесли кофе.
– Эдит, – произнес Сердан, – я сделаю для тебя то, чего ты захочешь. Прямо сейчас. Что угодно.
– Ах, Марсель, – ответила Пиаф с улыбкой, откидываясь на спинку кресла. – Здесь так хорошо… И я не знаю, чего хочу.
И снова Сердан. 1945 год.
– Подожди, я угадаю.
Сердан посмотрел на нее внимательным долгим взглядом.
– Я люблю тебя, Эдит.
Он положил свою тяжелую ладонь на ее маленькую руку. Приблизился и… поцеловал.
– Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни. И я тебя – люблю, – прошептал он.
– А ты его исполнил, Марсель. Мое заветное желание, – ответила Эдит. – Ты сделал именно то, чего я ждала весь вечер… Ты всевидящий, Марсель.
– Нет, что ты. Я всего лишь слушаю свое сердце. И твое… воробышек…
51. Ты – мое счастье
На следующий же день Марсель Сердан перебрался в маленькую нью-йоркскую квартирку Пиаф. Верная Андреа Бигар переселилась в гостиницу. А на кухоньке появилась холостяцкая электрическая плитка и кофейник.
По утрам Пиаф просыпалась от запаха кофе и шкворчания яичницы. Марсель приносил завтрак на серебряном подносе. И они устраивали пир прямо в постели.
Однажды Сердан сказал:
– Ночью я проснулся от острого ощущения счастья. Со мною такого не было никогда. Понимаешь? Проснулся, смотрю на тебя и думаю – вот мгновенье, которое стоит жизни. Твое умиротворенное лицо, твое дыхание. Биение твоего сердечка… Эдит, мне стыдно признаться, я… заплакал…
– Дурачок, дурачок, дурачок, – прошептала Пиаф, зарываясь в его объятия. – Ты мой, ты единственный, ты – мое счастье.
Днем они гуляли по Нью-Йорку. Их уже узнавали – гастроли Пиаф были в самом разгаре, а Сердана считали первым претендентом на чемпионский титул среди боксеров-профессионалов. Но им было все равно. Репортерам они только улыбались. А в ответ на просьбу дать автограф отшучивались и бесстыдно целовались. И люди их понимали… А кому непонятна любовь?
Эдит чувствовала себя девчонкой. Свободные вечера, когда не надо было выходить на сцену, она проводила валяясь на диванчике и болтая без умолку о всякой чепухе. И Сердан внезапно ловил ее маленькую ногу и целовал в самую «ладошку». А Пиаф уворачивалась и заливалась счастливым смехом.
Их счастливые дни.
52. Женатый холостяк
Временами на нее накатывала тоска. Она вдруг вспоминала, что Сердан женат. И в далекой Касабланке его ждет законная супруга и трое малышей. А она отняла у отца его сыновей.
