Пара-тройка стаканов дали мне возможность более ясно взглянуть на вещи и списать этот момент слабости на последствия мигрени, а также на кошмары, которые я видел во сне. Когорты стариков, выстроившихся перед бойнями, о которых во время теледебатов говорил Вассеро, вероятно, помешали спать спокойно не мне одному.
Появление Кузена Макса положило конец моим вопросам. Держа под мышкой несколько газет, он рухнул на лавочку с лицом, которое свидетельствовало о тяжелом дне. Настроение у него было угрюмое.
— Что за идиоты!
— Кто? Французы?
— Да не французы, они проголосовали так же, как их руководители. Нет, я говорю о газете «Либерасьон». Видел, до чего они докатились?
Нет, я еще не видел их первую полосу, превращенную в сообщение о кончине и трауре. Там был только один заголовок: Восемь миллионов приговоренных к смерти.
— Ну и что? Разве это не так?
— А из тебя вышел бы прекрасный политикан! Да наплевать на правду. Главное, как представить вещи. А тут они не просто сгущают краски в прямом и переносном смысле, они этому радуются. Они воют, как волки на луну, и втихую хихикают. Ну да ладно, давай поговорим о другом… Что говорят по телевизору?
Тут как раз началась программа новостей, и по телевизору наговорили и показали много чего. Сцены всеобщего веселья ночью в центрах городов. Молодые люди, которых в разгар танцев с криками «мы победили, мы победили» спросили о причинах веселья, с трудом смогли объяснить свою радость.
— Ну, мы, это… победили, — сказал один из них в то время как его приятели подталкивали его, чтобы он привел более веские аргументы. — На деньги стариков мы получим работу. Нет, не на деньги стариков, а на деньги, которые государство на них сэкономит. И потом мы будем раньше выходить на пенсию. И потом для стариков это клево, они будут меньше страдать, правда?
Молодежь криками подтвердила свою убежденность в этом, а более взрослые люди встретили эти слова молчанием. Несмотря на продолжительные поиски, журналистам не удалось найти ни единого человека семидесяти лет и старше. Не рассчитывая на их участие в празднике, журналисты с удовольствием показали бы, как старики играли в честную игру, признались бы, да, проиграли, но обиды нет. Но делать было нечего, старики заперлись по домам, пошли слухи об убийстве в восемнадцатом округе: какой-то старик, которому мешал спать шум на улице, якобы открыл огонь по толпе. Но после расследования выяснилось, что это были не звуки выстрелов, а разрывы петарды, что трупы еще шевелились, но были слишком пьяны, чтобы встать на ноги.
