— Не уверенна, что со мной все в порядке. — не хотела так говорить, прозвучало, словно я вовсе не имею ввиду состояние здоровья, а между строк намекаю на его приступ агрессии.
— Нравится? — не глядя на меня, кивает он головой в сторону города. Устремленный взгляд, холоден и загадочен. Тусклое солнце обратило его образ в грязный белый цвет, точно он, как и весь город перед нами, сделан из мрамора. Секунды я рассматриваю его, но когда Лео поворачивает ко мне голову, спешно возвращаюсь к созерцанию Олимпа.
Сердце бьется не в такт. Липкие ладони сильно стискивают черные прутья ворот, кажется, скоро по ним потечет моя кровь. Я неслышно делаю глубокий вдох, намереваясь ответить ему уверенным будничным тоном, будто меня ни капли не тронуло его поведение накануне.
— Я бы не смогла здесь жить. — произношу я. Слова искренние.
А сама тут же про себя анализирую, как прозвучал мой голос со стороны, не было ли заметно мое волнение.
Решаюсь на короткий взгляд, ни к чему не обязывающий и понимаю, что он вроде растерялся. Вопросительно поднимаю бровь, беззвучно спрашивая: что не так? Но сердце мое обливается кровью, когда приходится смотреть ему прямо в глаза, еще и претворяясь спокойной.
— А я-то думал, что ты хотя бы сейчас разозлишься, или даже попытаешься удрать… Хочу чтоб ты знала, я не жалею о случившемся. — никакой растерянности больше нет. Одна надменность и пренебрежение.
Нагревающийся механизм в моей груди, приходит в полное действие, я впервые хочу броситься на него, начать колотить, кричать и пытаться достучаться до его души, понять наконец, что он чувствует, почему ведет себя так, словно я ничтожество! Мне уже надоели игры, которые он еще даже не обозначил! Есть ли в нем хоть капля симпатии, за которую я готова отдать половину своей жизни!?
— Кажется, ты просил не говорить с тобой? Тогда будь добр, не заводи разговоров первым. — окинув его презрительным взглядом ставлю я точку.
Я поражена собственной смелостью; впервые я не отмолчалась и не сказала чего-нибудь, выставляющего меня еще большей дурачкой, а достойно парировала, оставив за собой последнее слово. Отворачиваюсь и иду по направлению к машине.
Лео точно смотрит мне вслед. Я скидываю с плеч одеяло и демонстративно отшвыриваю его в сторону. Я следую первым побуждениям, приходящим в голову, сама не представляя какие за этим могут последовать события.
Сначала я снимаю куртку, затем через голову освобождаюсь от черной футболки и, не смотря ни на Афину, ни на Спартака, тянусь за скомканным платьем, в котором прибыла на Окраину. В мгновение я уже такая, какой была несколько дней назад: типичная представительница византийской богемы, только вот все это — показательное выступление!
