– Хорошо, – повторила она, – но тебе не помешает записать мой телефон.
Прижав мобильник к уху, Кэрри продиктовала мне свой номер, заставляя свою бедную собеседницу ждать. Наконец, она вышла, и слышно было, как она продолжила беседу, уходя вдаль. «Да, я снова тут. Да, у них все нормально, думаю, они справятся».
Род улыбался – над моей отвагой, над моей дурацкой потребностью защищать территорию.
– С ней все непросто, – сказал он.
Почти всю ночь я слушал, как Род храпит. Я сам, насколько мне известно, никогда не храпел, и я сравнил себя с Родом неделю назад – он храпит один в Род-Айленде, я, скорее всего, тих, как рыба, в Бруклине.
Стабилизирующая операция Эдриен прошла успешно. Шею зафиксировали, на грудные позвонки надели скобы. Все утро я сидел и ждал с остальными.
Я пообщался с Ким Уил.
– Государственная служба здравоохранения как-то организовала посадку деревьев. Мы ездили все вместе, и ты, скорее всего, не помнишь, но я была в твоей машине. По полу каталась пивная бутылка, – я посмотрел на нее.
Она – на меня. Ким не поняла.
Я вскинул руки, чтобы доказать свою невиновность.
– Пивная бутылка касалась моей ноги!
Ким рассмеялась.
– И я всю дорогу сидел на твоем заднем сиденье, как-то ужасно скрючившись, чтобы до нее не дотрагиваться, – я поднял ноги в воздух и чуть не свалился с больничного кресла. Люди стали поворачиваться в нашу сторону.
Ким рассказала, как они с Эдриен подружились. Оказалось, что они вместе ходили на йогу, до того, как она перебралась на запад.
– А я, кажется, говорил ей что-то о тебе. Мы вспоминали «Франклина». Я сказал что-то о тебе, и на Эдриен это произвело впечатление. Она вся посерьезнела.
Ким вытаращила глаза, пытаясь изобразить холодный и богоподобный взгляд Эдриен.
Я кивнул, чтобы ее подбодрить.
– Йога, наверное, ей легко давалась, – предположил я. Мне показалось, что это Ким как-то разозлило, так что я добавил: – Эдриен превосходно умела концентрироваться.
– Рассказывай, – ответила Ким.
Я уставился на нее.
У нее глаза засверкали.
– Ну, видишь ли, я не знаю, как вы с ней общались, но она могла целый день медитировать.
Ким все улыбалась.
– Она говорила, что ты преподавал ей историю искусств.
Я резко махнул рукой.
– Ничего я ей не преподавал.
– Мы все время пили смузи, – сказала Ким, – после йоги. Нам всегда хотелось есть – у нас вся группа была сплошные мамочки. Вообще меня эта ситуация забавляла, я постоянно думала, что вот, Эдриен Букер, такая таинственная девчонка, бросила школу. Ну, о ней всякие сплетни ходили, понимаешь. И вот мы с ней сидим в кафешке «Сэлад Эллей». Да она еще и с тобой встречалась.
