— Джек, Джек, Джек-Фонарик,
Джек-Фонарик, О-ЖИ-ВИ!
Я уже от всей души ненавидел эту песенку.
Я уговаривал их прекратить. Как думаете, прекратили они? Черта с два, они принялись горланить ее еще громче.
Я был несказанно рад, когда пришла мама и увела девчонок. Она собиралась съездить с ними до города и прикупить там кое-чего.
Я насчитал двенадцать готовых тыкв. На следующей я набросал очертания серьезного лица. Мне было интересно, сколько разных выражений я смогу изобразить.
Уроки рисования мне всегда нравились. Наша училка говорит, что я не лишен таланта. Я умею рисовать весьма недурно. В пятом классе я сделал несколько рисунков акварелью, и теперь они висят на почетном месте в школьном коридоре.
Опустив голову, я сосредоточенно рисовал грустное-прегрустное белое лицо, как вдруг все вокруг потемнело.
На меня пала тень. Тяжелая тень.
Я поднял глаза — и увидел стоящего надо мною мальчишку. Он был в белой футболке и джинсах… а вместо головы на его плечах сидела огромная круглая тыква!
— Что?! — выдохнул я.
И обомлело уставился на тыквенную башку. Как она вообще держится у него на плечах?
Внезапно я совершенно уверился, что попал в фильм ужасов.
«Вторжение тыквоголовых!»
Но тут тыквенная голова начала медленно опускаться. Я понял, что мальчишка просто держал ее обеими руками. Держал перед лицом.
Фух! У меня на этой ферме скоро окончательно крыша съедет.
Он был бледен и очень худ. Джинсы на нем буквально висели. Прямые каштановые волосы спадали на лоб. Темные глаза сохраняли серьезное выражение, даже когда он криво мне улыбнулся.
Я положил тыковку, над которой работал, и встал.
— Привет, — сказал я. — Ты… меня напугал.
— Извини. — Голос у мальчишки был тихий и сипловатый, словно он страдал ангиной. Он показал на тыкву, которую нес в руках.
— Тыква эта… она созрела уже. Вот я ее и сорвал. Собираюсь маме отдать.
Я моргнул:
— Маме?
Он кивнул и отвел со лба длинные волосы, но они тут же снова упали ему на глаза.
— Я Хэйвуд Барнс, — представился он. — Ты знаешь. Сын миссис Барнс.
— А, привет, — сказал я. — Я… не знал. Я — Девин О`Бэннон.
— Я в курсе, — ответил он и снова одарил меня кривоватой улыбочкой. — Моя мама договорилась с твоим отцом. Я буду помогать вам с тыквами и всем прочим. Ну, там… носить, срывать, с покупателями подсоблю опять же.
— Замечательно, — сказал я. — Эх… я любой помощи буду рад. Я в этих фермерских штучках ни в зуб ногой.
Он уселся на скамейку рядом со мной. Мы поболтали немножко. Я рассказал ему о моей семье, и почему в этот Хэллоуин мы оказались на ферме.
