– Ну, как они вам?
– Неплохо, – сказал Мандериан. – Соларх шо-Ретвен имеет степень по ксеносемиотике и с согласия Вийи могла бы внести свой вклад в наш банк знаков.
– Который довольно скуден. По крайней мере Верховная Фанесса жаловалась на это перед нашим отлетом.
Омилов задумчиво посмотрел на «Телварну». Мандериан наблюдал за ним, отмечая произошедшие перемены. Теперь статус гностора никогда уже не станет прежним – это неизбежно. Где бы он ни появился, на него смотрят с почтением и даже со страхом. Он как будто не замечает этого, всецело занятый своим проектом, но при этом выглядит помолодевшим на пару десятков лет, и даже после измотавшей всех рабочих смены, длившейся почти семьдесят два часа, взгляд у него ясен и походка тверда.
Выступление в роли Прерогата придало новый смысл его жизни.
– Может быть, сделаем перерыв? Я бы выпил кафа – или даже кофе, если мы сумеет его раздобыть, – сказал Омилов.
Мандериан, кивнув, заметил:
– Вийя идет сюда.
В этот самый момент огни транстуба уведомили о прибытии капсулы, и люк открылся. Женщина вышла и обвела черными глазами ангар, прежде чем остановить их на обоих мужчинах.
– Капитан Вийя, – произнес Омилов, не спрашивая о причине столь внезапного и позднего визита. – Я так и думал, что вы захотите проследить за установкой всего этого. Перечень вы найдете на коммуникаторе. Я мог бы погрузить это завтра – то есть в день, который считается завтрашним в этом перелетном городе.
Она кивнула, окинула черным взором Мандериана, держась холодно и слегка настороженно, и поднялась по трапу на свой корабль.
Мандериан с тщательно скрываемым юмором подумал, что завтра по должарскому календарю Каруш-на Рахали, Звездный Прилив Продолжения Рода. Система Должара далеко отсюда, но символическое притяжение ее четырех лун у должарианцев в крови; ему самому понадобилось двадцать лет, чтобы перестать подсознательно высчитывать следующий срок. «Она знает, – подумал он, стараясь как можно лучше спрятать свои мысли, – и ей ненавистно это знание».
Он до сих пор не мог определить диапазон ее пси-способностей, но знал, что они очень велики. Возможно, она хочет провести ночь на своем корабле из-за его удаленности от спальных помещений.
– Ну что, гностор, пойдемте пить каф? – предложил он.
Омилов, склонившийся над поддоном, выпрямился и вздохнул.
– Да-да.
Они пошли к транстубу, и Мандериану вновь показалось, что у него за плечами кто-то есть. Он не сразу узнал ауру, а когда узнал, удивился.
