— Да, — она чуть склонила голову. — С Мили мы закончили. Пришли сюда Витторию.
Он тут же исчез, а вскоре в дверь опять постучали.
Получив позволение, на пороге возникла девушка чуть старше меня, немного крупнее, в форменном платье и с нелепыми кучеряшками пшеничного цвета. Я оценила надменное выражение лица, плотно сжатые губки и презрительно фыркнула. Надо же, какие мы важные!
— Госпожа ректор?
— Вита, познакомься, это наша новая ученица, Милиан Бладерс, — Эдитта кивнула в мою сторону и покровительственно улыбнулась. — Отведи ее в комнату к Летте и Кирель, а потом позаботься, чтобы ей выдали форму, учебники и расписание.
— Будет сделано, госпожа ректор.
— Мили, ты же не против жить на первом этаже? — в очередной раз проявила внимание к моей персоне Эдитта.
— Мне все равно, — пробурчала враждебно.
Понимание того, что Пресинваль сейчас уедет, а я останусь здесь, потоком ледяной воды обрушилось на голову. Было страшно и очень одиноко. Хотелось разрыдаться и попросить забрать меня с собой, но гордость не дала. Кто он такой, чтобы я перед ним унижалась?!
— Идите, девочки, — отпустила нас ректор.
Когда я уходила, Маркус встал и попытался приблизиться, хотел что-то сказать, но я ловко вильнула в сторону и прошмыгнула мимо Виттории в дверь. Не желаю иметь с ним ничего общего!
— Когда-нибудь ты будешь мне благодарна за это… — тихо сказал опекун.
Стоило нам выскользнуть в коридор, Виттория сразу же начала занудствовать.
— Я — староста четвертого курса и председатель студенческого совета, — сообщила противная девица совершенно не интересную мне информацию. — После преподавателей я здесь главная. Если возникнут какие-то проблемы, сразу же обращайся ко мне. Только, пожалуйста, с мелочами не лезь.
— Угу, — пробурчала я, лишь бы только она замолчала.
Пока петляли коридорами, выяснилось, что свой статус моя спутница если и преувеличила, то не сильно. Студентки, которые попадались нам навстречу, сразу же отступали в сторону, давая дорогу. С ней здоровались, заискивающе улыбались, иногда что-то спрашивали.
Но лично меня эта староста всех старост уже раздражала. И сильно.
— Так ты и есть та богатая наследница, о которой все говорят? — когда мы свернули в относительно безлюдный коридор, поинтересовалась Вита.
— Я что, здесь одна такая? — уточнила на всякий случай, просто чтобы знать, с чем придется иметь дело.
— Да.
Места поприличнее Пресинваль подыскать, конечно, не мог.
— Что же, я люблю, когда обо мне говорят, — и независимо вздернула подбородок.
