— Садитесь, Перлов.
Деникин вяло улыбнулся своим мыслям. Он мог бы сказать «подполковник фон Перлоф», ибо подполковник был, кажется, бароном или что-то в этом роде, и на «ф», — но намеренно не сделал этого: фон Перлоф был, во-первых, немцем, во-вторых — гвардейцем, а Деникин недолюбливал и тех и других — не настолько сильно, правда, чтобы изгонять их из Ставки, но настолько, чтобы не скрывать этого от окружающих и прежде всего от самих носителей ненавистных ему начал.
— Что слышно о Врангеле?
— Отбыл из Константинополя, — сухо ответил фон Перлоф, продолжая стоять навытяжку. Он, конечно, сразу оценил оговорку Деникина, отметил про себя, что «царь Антон» сдает на глазах. Его вид и потухший голос говорят сами за себя, недолго ему и царствовать. Можно сделать вид, что не замечаешь хамства командующего, и дать ему понять это.
— Что говорят о Военном совете? — Деникин оценил выдержку офицера и несколько смягчился. — Прошу быть откровенным.
— Разное говорят, ваше превосходительство, — фон Перлоф взмахнул головой, пенсне холодно блеснуло.
— Так. — Деникин показал, что не одобрил неоткровенность подполковника, но тут же задал новый допрос:
— А Слащев?
— Слащев, как обычно, афористичен, ваше превосходительство: «Я против совдепов — и большевистских, и генеральских! Главнокомандующий должен назначить себе преемника», — фон Перлоф позволял себе едва заметно улыбнуться.
— Кутепов что? — Деникин помрачнел, твердые брови сдвинулись.
— Безмолвствует.
— Драгомиров?
— Бывший председатель Особого совещания генерал Драгомиров, ваше превосходительство, всецело на вашей стороне, — штаб-офицер улыбнулся, почтительно склонил голову, а нога его дрогнула и шпора звякнула.
Деникин поморщился: его начинал злить этот звенящий офицер, его деревянное лицо, его прыгающая нога — черт знает что!
— Простите, — не сдержавшись, буркнул он, — этот звон... Шпоры... Вы не могли бы?..
— Последствия контузии, ваше превосходительство. Временами усиливается... при нервном напряжении и расстройствах, — подполковник посмотрел с вызовом.
Но Деникин вызова не принял. Безразлично пожал плечами.
— Извините, — устало сказал он. И сразу улыбнулся по-своему, по-домашнему мило. — А вы не барон, подполковник?
— Никак нет, ваше превосходительство! — Это был удар в самое больное место.
— Выходит, ошибся. Знавал я одного вашего однофамильца, тот был на «вэ», но уж точно барон. — Деникин пощипал бородку. — Ну да ладно. Попросите сюда, пожалуйста, начальника штаба.
