– Неужели Бауман знает Йеллоустоун-ривер?
– Он раньше очень часто поднимался вверх по ней.
– Но это очень опасно!
– Сейчас, наверное, нет.
– Вы так думаете? Действительно, с тех пор, как чудом открыли этот район, конгресс Соединенных Штатов послал туда не одну экспедицию, чтобы обмерить местность. Область объявили Национальным парком, но индейцам нет до этого никакого дела. Сейчас там и сям охотятся индейцы племени Змей[12].
– Они же зарыли топор войны.
– А я слышал, что в последнее время они снова его откопали. Ваш друг, конечно, в опасности. Чтобы это сообщить и прибыл сегодня к вам посланник. Я не жду ничего хорошего.
– Но это индеец сиу.
– Однако он медлит с передачей своего сообщения. Это всегда было нехорошим знаком. Хорошие новости никогда не скрывают, и к тому же он сообщил, что родом из Йеллоустоуна.
– Я нагоню его.
Фрэнк пришпорил коня, чтобы догнать Вокаде. Как только тот заметил это, он всадил пятки в бока коня и ринулся вперед. Фрэнк не собирался устраивать гонку, ему пришлось отказаться от намерения перемолвится с индейцем парой-тройкой слов.
Между тем сын Охотника на Медведей держался рядом с Длинным Дэви. Тот, конечно, не преминул узнать хоть что-нибудь о судьбе его отца, сведения он получил, но, к сожалению, не настолько подробные, как того хотел. Парень был очень сдержан и молчалив.
Наконец ручей повернул за холм и путники увидели бревенчатый дом, расположение которого делало его похожим на небольшой форт. Дом обеспечивал надежную защиту от нападения индейцев.
С трех сторон холм был так крут, что там они не смогли бы подняться. Четвертая сторона была под защитой двухрядного заграждения. Внизу располагалось поле кукурузы и небольшой ухоженный участок с растущим табаком, рядом с которым паслись две лошади. Мартин указал на них и произнес:
– Вон оттуда те негодяи и украли лошадей, когда нас не было дома. Где же запропастился Боб, наш негр?
Он положил два пальца в рот и издал пронзительный свист. Тут же из-за высоких зарослей кукурузы высунулась черная голова, широкие твердые толстые губы обнажили в улыбке два ряда зубов, которыми мог бы гордиться и ягуар, затем показалась исполинская фигура негра. Он держал в руке тяжелую палку и с ухмылкой произнес:
– Боб спрятаться и смотреть. Если негодяи вернутся и захотят украсть еще две других лошади, то они тут и оставят свои головы.
Он с такой легкостью взмахнул палицей, будто это был ивовый прутик. Индейца его присутствие не беспокоило. Он проехал мимо, до доступной для подъема четвертой стороны холма и направился к изгороди. Вскочив на спину своего коня, он перемахнул через забор и исчез за ним.
