Мальчик совершенно замирает.
Тут на сцене появляется очевидно расстроенный привратник.
– Простите, сударь, – говорит он, – но это против правил, и я вас предупреждал. Я вынужден просить вас уйти.
Он поворачивается к женщине за поддержкой. Разумеется, она не обязана подчиняться привратнику и его правилам. Но она ни словом не возражает.
– Смилостивьтесь, – говорит он привратнику. – Мы прибыли издалека. Может, давайте все пойдем в сад? Это все равно будет против правил?
– Нет, сударь. Но имейте в виду: ровно в пять ворота закроются.
Он обращается к женщине:
– Мы можем выйти в сад? Прошу вас! Дайте мне возможность объясниться.
Он молча ведет ребенка за руку, и все трое проходят через двор в заросший сад.
– Когда-то, похоже, это было великолепное имение, – отмечает он, стараясь разрядить обстановку, пытаясь изобразить разумного взрослого. – Какая жалость, что сад запущен.
– У нас всего один полностью занятый садовник. Он не справляется.
– А вы? Вы здесь давно живете?
– Сколько-то. Вот по этой дорожке мы придем к пруду с золотыми рыбками. Вашему сыну может понравиться.
– Вообще-то я ему не отец. Я за ним присматриваю. Вроде как хранитель. На время.
– Где его родители?
– Его родители… Вот поэтому я сегодня здесь. У мальчика нет родителей – в обычном смысле. На судне по пути сюда произошла ошибка. Письмо, которое могло бы все объяснить, куда-то подевалось. В результате родители потерялись или, точнее сказать, он потерялся. Они с матерью оказались разлучены, и мы пытаемся ее найти. Его отец – отдельная история.
Они добрались к обетованному пруду, в котором и впрямь золотые рыбки, и маленькие, и большие. Мальчик встает на колени у края и пытается приманить их листом осоки.
– Позвольте мне уточнить, – говорит он тихо и быстро. – У мальчика нет матери. Мы ищем ее с тех пор, как сошли на берег. Не подумаете ли вы его взять?
– Взять его?
– Да, быть ему матерью. Быть его матерью. Вы возьмете его в сыновья?
– Я не понимаю. Вернее, не понимаю совсем. Вы предлагаете мне усыновить вашего мальчика?
– Не усыновить. Быть его матерью, настоящей матерью. У нас у всех по одной матери, у каждого. Вы будете ему одной-единственной матерью?
До сего момента она слушала внимательно. Теперь же начинает озираться несколько испуганно, словно надеясь, что кто-нибудь – привратник, кто-то из ее партнеров по теннису, кто угодно – придет ей на помощь.
– А что с настоящей матерью? – спрашивает она. – Где она? Жива ли?
Он думал, что ребенок слишком занят золотыми рыбками и не слушает. Однако тот вдруг встревает:
