– Один из твоих друзей?
– Нет. Он из Исландии.
– Это далеко отсюда.
– Да, верно. Поэтому нам хотелось бы вернуть его домой.
– Лэрри – хорошее имя, – пробормотала мама. – И вернуть его домой кажется мне хорошим делом.
– Вот и я об этом, – подтвердил Мюррей и сделал глоток.
– Да, – решила мама. – Это хорошая идея. Но ты ведь не собираешься путешествовать до самой Исландии, правда? – спросила она, поднимаясь из-за стола.
– Что ты! Конечно нет.
Мама улыбнулась:
– И в воскресенье, перед тем как уйти, ты попрощаешься со мной, верно?
– Да, обязательно. Только… – Мюррей помедлил. – Я хотел бы выйти пораньше.
– Конечно, – ответила мама. – Чем раньше отправишься в путь, тем раньше вернёшься. Что ж, когда ты вечером вернёшься домой, живой и здоровый, с твоими друзьями и Лэрри, ты расскажешь мне об этом приключении?
Мюррей улыбнулся:
– Обещаю!
Мама вздохнула. Когда на лице её сына появлялось это задумчивое выражение, отказать ему было невозможно! Тот же лукаво-романтичный взгляд, что и у его отца…
Она открыла было рот, чтобы дать ему парочку советов, но потом решила промолчать. Ей хотелось вырастить смелого парня. Он должен самостоятельно принимать решения.
– Я очень рада этому твоему приключению, Мюррей… – заключила она, стараясь не показать беспокойства. – И ещё больше рада, что ты рассказал мне о нём. Можешь отправляться в путь… но с одним условием. Даже нет, с двумя.
Мюррей недовольно вздохнул.
– Первое – ты должен хорошо себя вести. Нет ничего хуже героя, которому не знакомы хорошие манеры.
– И второе?
– Второе – это то, что ты немедленно идёшь спать!
Согласившись с обоими пунктами, Мюррей задержался, чтобы убрать в кухне. В голове роилось множество мыслей.
Ополоснув чашки в раковине, он отправился наверх. Сквозь окошко над входной дверью струился слабый лунный свет.
Мюррей прошёл мимо родительской спальни и увидел, что мама уже заснула. По спине вдруг пробежали мурашки.
Медленно, стараясь не наступать на скрипучие ступеньки, он стал подниматься в мансарду.
Дверь мансарды была приоткрыта, словно ожидая его.
Всё было так, как всегда, – старая мебель, поблёкшие шторы, потёртый ковёр, пьянящий аромат лепестков в вазе… Письменный стол… Но вот странно – он не ощущал чувства неловкости, которое сопровождало его каждый раз, когда он входил в эту комнату. Наоборот, мансарда словно приглашала его войти и воспользоваться бумагой и ручкой, лежащими на столе.
Повинуясь этому зову, он подошёл к письменному столу, присел и начал писать:
