— Но работу делаю я, — добавил тот, — и отныне мы играем по-моему.
— Как скажешь, слингер, — Пако все кивал.
— Это важно. Ты должен…
— Да, да, да, да.
— Сказать мне, откуда взялся твой камень Солнца.
Кивки сразу прекратились.
— Лишние знания, чико, — начал мексиканец, но Пепел остановил его.
— Мне нужно понимать, что мы ищем, — сказал он.
Пако встал и опять сел. Он шумно отхлебнул из бутылки и наконец решился.
— Индейские ружья, — сказал торговец, вытирая нос. — Большой тайник с индейскими ружьями.
Настал черед Пепла скрести за ухом.
— Их ружья сделаны из мусора, — сказал он. — Они стреляют какими-то духовыми перьями. Даже не убивают насмерть.
— Ох, и много ты знаешь, чико. — Мексиканец убавил тон. — То ружье, что мы сняли с трупа на Юкатане, убивало еще как, поверь. Деревья вокруг падали.
Р-РА-РУМ!
«…и я увидел мир, дети мои, каким его видит Господь, во всех четырех измерениях…»
«ВЫЖИВШИМ, повторяю, ноль-восемь, один-пять, НОЛЬ-ДВАДЦАТЬ-ПЯТЬ-АХ-ХА-ХАХ-ХА-ХА-А-А».
Снова запрокинув голову, Пако осушил бутылку до капли.
— То Люциферово ружье было, — сказал он.
— Ядрами стреляло? — Пепел ухмыльнулся.
— Солнцем.
Торговец смотрел на него без тени насмешки. Стрелок закурил и покачал головой.
«…и многие беды земные стали смешны мне так же, как и Ему, и многие нравы стали мне отвратительны…»
«Будьте осторожны: наши ребя…..а передовой сообщают об ИНТЕРФЕРЕН…»
— Я был там, чико, — сказал мексиканец. — Три машины мы потеряли. Полдюжины сольдадос! Против одного дикаря с ружьем.
— Не верю.
— Мадре, люди горели и лопались, я вот этими глазами видел, — сказал Пако. Он сунул два пальца себе в лицо. — Юшкой брызгало вот в эту морду.
— Всё равно на сказку похоже.
«Змий отнял мой глаз, дети мои, но не смог пошатнуть моей веры…»
«…находиться небезопасно, дорогие радиослу…»
— Колдовство! — Торговец и потряс указательным пальцем. — Колдовство — оно не только в сказках. Ты уже большой, слингер. Ты должен знать.
Ква-а! Ква-а! Им в лица снова ударил теплый ветер.
— И диск твой тоже заколдован? — Пепел наморщил лоб.
— А то! Один Куклодел и расколдовал. Умней тебя он был, чико. Ох, умнее.
— И что там оказалось?
— Пёс его разберет! — отозвался Пако не без удовольствия. — Там по-индейски всё. Нам, белым людям, не разобрать. Мы с чертями не водимся, по дядюшке их не знаем.
«НОЛЬ-тридцать-ПЯТЬ тебе сказано, истеричка. Рядовой!..»
«…многоножки в моем перископе суть ваши тела, растянутые в пространстве и времени…»
Налетел песчаный ливень.
