Мексиканец повертел над доской пальцем и сделал ход. Пепел, не спеша ходить сам, подобрал с койки обрез, напоминавший большую вороненую стрекозу.
— А шерифу, значит, лезвие. На свинец поскупился, — сказал он.
Пако лишь ухмыльнулся.
— Нортеамериканос теперь владеют мачете?
Отбросив пончо, он извлек тяжелый испанский нож, весь раззолоченный, изукрашенный камнями, со змеиной головой на рукояти. Керосиновый свет фонаря заиграл на лезвии, и в палатке даже будто стало светлее.
— Ты прав, — сказал Пепел и вернулся к игре. — Твой друг скорей от смеха помрёт.
— Помрёт, — согласился Пако. — И без ножа помрёт. Тебя только увидит — и помрёт.
Тюк! Он воткнул мачете в земляной пол.
— У вашего брата, видать, и дыра в нужнике позолочена, — пробормотал слингер в переплетенные пальцы.
— У Эрнандо — у того да, — признал торговец. — А у меня, веришь, яма в огороде. Дон Эрнандо человек уважаемый. У него тебе и машины, и женщины. И знакомства.
«…гие мои, с вами в эфи…..из Санта-Фе, где сбываются ВАШИ…..бимые кошмары! Музыка!»
«ЧТО рапортуешь? ЧТО ТЫ МНЕ ТАМ РАПОРТУЕШЬ, ПЕНЁК…»
— И когда твой друг узнает, что его обокрали… — начал Пепел.
— То он заберет партию себе.
Щелк! Щелк! Щелк! Торговец перевернул три медяка.
Стрелок тронул фишку пальцем и остановился.
— Не знаю, куда ходить, — сказал он. — У меня одна.
Мексиканец оскалил зубы.
— Извини, чико. Уже взялся. Первое правило.
Щелк! Щелк!
Подхватив обрез, Пепел направил его в торговца. Свободной рукой он взвел оба курка, до щелчка, по очереди.
— Должно быть больше. — Стрелок перехватил оружие поудобней и добавил: — Я считал.
— И что с того?
Пако скалился себе, будто обреза и не было.
— Напомни-ка правило номер три, — попросил слингер.
Глаза мексиканца были черны и неподвижны, как два ствола, направленные на Пепла в ответ.
— Мухлевал — попался — отдал жизнь, — размеренно произнес он.
Пепел секунду помедлил, ощупывая изящный раздвоенный спуск. Обрез был тяжел, но гладок и сработан мастерски — не чета кустарному будильнику Масляного Джека.
— Я забираю выигрыш. — Стрелок приподнял оружие.
— Эй! — запротестовал Пако. — Кто говорил «нельзя мухлевать?» Нет такого правила! Есть правило — нельзя попадаться. Я попался? Нет, вовсе, ни разу. Ты проиграл.
— Напомню, что ствол теперь у меня, — сказал Пепел. — А значит, правила мои. Я дам тебе выбор. Либо жизнь, либо все твои медяки. И золото. И обрез я тоже возьму. На всякий случай.
Постно скривившись, мексиканец огляделся. Новая волна теплого воздуха расправила палатку, и в лицо им обоим брызнул мусорный дождь. Пако облизнул губы и сплюнул песчаную грязь.
