молились Мажан-Арамазду, не уставая восклицать: «Блажен тот, кто родился
на берегу Евфрата!» Они жили мечтой хоть раз искупаться в водах этой реки.
И не уставали благословлять Каранни за то, что взял их с собой. Иначе
сидели бы взаперти в отчем доме. А теперь перед ними такая необозримая
ширь, такая радость...
Каш Бихуни вместе с родоначальниками Баз Артимом, Мариашем и
Арташашем днями и ночами муштровал новобранцев. Редко когда позволял он
себе соснуть час-другой. Был вездесущ. Облазил все закоулки Вастуракана.
Пробирался даже по недоступным кручам в твердыни и крепости на склонах гор
Афафа и Кордук, изучал местность, измерял дороги. И потом все в
подробностях докладывал престолонаследнику.
— У нас достаточно воинской силы, божественный, — говорил он
Каранни, — но она, к сожалению, разрознена. Нет единства.
Каранни уже начал объединять большие и малые воинские соединения,
подобрал и назначил военачальника из сыновей родоначальников и знати,
приказом определил им сохранять единство и постоянно держать связь
непосредственно с ним.
Вперед продвигались не спеша. Весна постепенно вступала в свои права,
дороги подсыхали, полноводными делались реки. И Каранни особенно заботило,
как они одолеют бурные потоки при переправе, как одолеют горные перевалы.
Необходимо связать все города Хайасы хорошими дорогами.
Прошли близ истока реки Тигр, по земле армянского рода Амардер. О
нем, об этом роде, очень много необычного порассказали сыновья Андзева.
Амардеры заживо хоронили вместе с умершими мужьями из своего рода их жен.
Если же покойный не был женат, многие из женщин добровольно вызывались
быть похороненными в одной с ним могиле, потому что, по преданию, это было
для них верной дорогой в небеса.
Каранни повелел прекратить отправление столь чудовищного обряда и не
сметь больше хоронить живых женщин.
Дальше путь их пролегал через земли арамейцев, селившихся между
Аравийским морем и морем Наири. Здесь перед престолонаследником предстал
старец-армянин с многочисленными своими потомками. Все они были
полураздеты и очень испуганы с виду.
— Сожги меня и моих внуков в огне, царь наш! Или мечом своим поруби
нас!
— Но за что? — удивленно воскликнул Каранни. — Почему я должен так
поступить?
— Для таких, как мы, жизнь в твоем царстве страшнее смерти. Мы
землепашцы, а хлеба не имеем. Нас обирают и родоначальник, и твои жрецы.
