— Я не понимаю, почему нельзя было подождать еще хотя бы день, — бушевала Ванесса. — Очевидно, вы с Чарли просто пытаетесь выжить меня из корпорации, отсюда и такая спешка.
Филипа больно задели несправедливые слова Ванессы.
— Уймись. Не забывай, что именно из-за твоей несдержанности мы оказались в этой грязи. Какая-то женщина подслушала в туалете, как ты разорялась по поводу акций, и продала эту историю «Кроникл». Они грозятся завтра опубликовать каждое произнесенное тобой слово.
— О Боже мой! — Ванесса на мгновение растерялась, но тут же взяла себя в руки и продолжила возмущаться с новой силой. — Ну, это твоя вина, что все так получилось. Если бы ты не огорошил меня своими новостями прямо на вечере, присутствие на котором и так нелегко мне дается, я бы не потеряла самообладания. Как ты думал, я стану реагировать, если мне заявляют, что акциями моих детей будет распоряжаться Эта Особа?
— Слушай, Ванесса, сейчас уже бесполезно говорить об этом. Я пытался дозвониться до тебя и предупредить, чтобы ты не говорила репортерам ни единого слова.
— Ты опоздал, — бросила Ванесса. Они уже обосновались возле нашего дома и даже успели сфотографировать меня.
— Что? Ты позволила им делать снимки?
— Позволила им? В отличие от тебя и Чарли у меня нет целого штата секретарей и помощников, которые могли бы оградить меня от присутствия посторонних. Я здесь совсем одна. Как ты думаешь, что сейчас должно произойти? Они все еще стоят возле нашего дома и уходить не собираются, — сказала она, стремясь продлить его беспокойство, потому что его совершенно очевидно пугала мысль, что она может дать журналистам интервью. — Если я приглашу их на чашку чая, они сообщат мне, о чем они собираются писать в своей статье?
— Ванесса, не смей этого делать! — Филип даже задохнулся от возмущения.
Ее голос был полон решимости.
— Почему? Тебя же не беспокоит моя репутация или репутация Эми и Луизы. Ты думаешь только о своей новой должности и о том, что подумает о тебе премьер-министр.
Она настолько была близка к истине, что Филип на секунду даже лишился дара речи.
— Ванесса, конечно, я думаю об этом, но сейчас меня больше всего заботит благополучие корпорации. Представляешь себе, что о нас подумают все наши сотрудники, да и наши конкуренты тоже, если узнают, что в самом сердце компании царит такой хаос?
Он был совершенно прав, но она не позволила ему так легко сорваться с крючка.
— Филип, неужели ты не можешь понять, каково мне было в тот вечер? Даже не посоветовавшись со мной, ты передаешь контроль над акциями наших детей чужой женщине и вводишь ее в совет директоров. Ты думаешь, мой дед согласился бы с этим? А как насчет Эми и Луизы? Они будут очень расстроены, особенно Эми. Мне кажется, у тебя еще будут с ней проблемы. Бедная девочка, ей пришлось одной отваживать назойливых журналистов.
