– Я люблю День независимости, – сказала тетя Эл, обняв нас с сестрой. – Он напоминает о том, как нам повезло, что мы американцы. Когда мой Труман придет домой, он будет маршировать рядом с Кларенсом на параде.
– Но он думает снова завербоваться, – произнес Джо.
– Зачем? – спросила Лиз. – Мы проиграли войну.
– Мы проиграли войну здесь, дома, с этими проклятыми гнилыми патриотами! – воскликнул дядя Кларенс. – Там мы войну не проиграли. Наши мальчики просто пытаются выяснить, кто выиграл. Они делают, черт возьми, прекрасную работу. Сам Труман так говорит. – Он повернулся на каблуках и отошел от нас.
– Я не хотела его расстраивать, – сказала Лиз. – Разве не все знают, что мы проиграли?
И мы двинулись по Холлидей-авеню к холму.
– Люди имеют разные взгляды, – заметила тетя Эл. – Здесь это очень опасная тема. Существует традиция службы в этих частях. Ты делаешь то, что велит твоя страна, и делаешь это с гордостью.
– Я завербуюсь, когда окончу школу, – сказал Джо. – Не хочу выделяться.
– Мой Кларенс был в Корее, – продолжила тетя Эл. – Так же, как твой папа, Бин. Он получил «Серебряную звезду».
– А что это?
– Медаль. Чарли был героем. Он пошел под вражеский огонь и спас раненого приятеля.
– Ты завербуешься? – обратилась Лиз к Джо.
– Да, – ответил Джо. – Хочу чинить вертолеты и учиться на них летать, как Труман.
Лиз недоверчиво посмотрела на него, и я побоялась, что она произнесет что-нибудь саркастическое.
– Мы хотим найти работу, – сказала я тете Эл.
– Трудная задача. В Байлере в наши дни работы мало, – объяснила она. – У людей на холме нет столько денег, чтобы поделиться. Они с Кларенсом не могут позволить себе иметь машину, как и многие соседи. На Дэйвис-стрит и Ист-стрит, где живут врачи, адвокаты, судьи и банкиры, в большинстве домов цветные слуги. Они готовят и стирают, занимаются садом. Но на окраинах есть пенсионеры, у них найдется работа по хозяйству.
– Иногда у меня появлялась небольшая работа, но я делал больше денег, продавая фрукты и металлолом, – сказал Джо.
– И все же, – добавила тетя Эл, – вы должны как следует постараться. Все в руках Божьих!
Следующие два дня мы с Лиз провели, стучась в двери по всему Байлеру. Большинство людей, живущих на холме, извиняясь, объясняли, что в такие времена, как эти, были бы счастливы, если бы каждый месяц могли платить по счетам. Они не могли позволить себе транжирить деньги, доставшиеся с таким трудом, на плату детям за работу, которую они сами могли бы выполнить. Не повезло нам и в красивых домах на Ист-стрит и Дэйвис-стрит. Двери открывали чернокожие служанки и удивлялись, услышав, что мы ищем работу, какую делают они. Один раз пожилая леди наняла нас на уборку двора и дала каждой из нас за два часа работы только по четвертаку, при этом она вела себя так, будто была чрезмерно щедра.
