— Да, папа, — Шон кивнул и опустил глаза. — И все-таки будь осторожен. Счастливо!
В комнату вошел импресарио.
— Господин Дэвидсон, вас просят зайти в комнату судей для проверки формы.
— Хорошо, — быстро кивнул пришедшему Майкл и обратился к Шону: — Иди смотри турнир. Скоро мы будем выступать.
— О’кей, — мальчишка махнул рукой и вышел из раздевалки.
Шон шел по коридору, когда вдруг впереди услышал возбужденные голоса и странный шум. Обычно таких звуков в пределах крытого стадиона ему слышать не приходилось. Пробежав дальше по коридору, к комнатке, где находились все коммуникации и из которой можно было попасть в любую часть громадного спортивного сооружения, Шон увидел полного человека, одетого в серо-белую спортивную куртку. Он держал в руках пистолет, поводя им из стороны в сторону. За спиной странного пришельца было еще несколько человек с автоматами и большими сумками. Так что Шон сразу же понял, что это были за посетители.
«Гангстеры!» — пронеслось в его голове.
Спазм перехватил горло. Шон хотел было крикнуть, но не мог; вместо вопля получился сдавленный стон, настолько тихий, что даже в трех шагах его не было слышно. Ноги, руки, все тело сковал страх, не позволяя сдвинуться с места даже на дюйм.
Вооруженный пистолетом человек повернул к нему свою лысую голову и, прищурив окруженные сеткой мелких морщин глаза, процедил сквозь зубы:
— Иди сюда, малыш.
Шон хотел было убежать, но в эту секунду крепкая рука схватила его за ворот футболки. Лысый приставил пистолет к его щеке и стал мелкими шагами отступать к выходу на улицу.
«Вот, значит, откуда было это предчувствие тревоги… — промелькнуло в голове Шона. — Значит, сейчас меня убьют. Значит…»
В эту секунду из коридора, ведущего к раздевалкам, появились отец и дядя Изумо. Увидев их, Шон попытался вырваться из рук лысого, но тот так крепко сжимал его шею, что не хватало сил даже на то, чтобы просто закричать.
Лысому, очевидно, не понравилось, что мальчишка слишком активно задергался, и он подхватил его на руки, сунув под мышку, словно кладь. После этого Шон больше не мог видеть ни отца, ни дядю Изумо, он только мог слышать их голоса и догадываться, что же происходит.
— Оставьте его! Это мой сын! — закричал Майкл, бросаясь к Шону.
Лысый мгновенно перевел пистолет на Дэвидсо-на-старшего и заорал так громко, что у Шона заложило уши:
— Стоять! Это заложник! Стоять, не двигаться! Иначе я его убью!
Шон замер, безвольно повиснув под мышкой у бандита. И услышал, как дядя Изумо говорит отцу
