Работа Бишоп не всегда бывала такой легкой.
Вид у Уца был немного растерянный.
— Господи, Алекс, с тобой все в порядке? — выпалил он. — Просто не могу поверить. Нападение на большую ассамблею Федерации? Стрельба с тяжеловооруженного вертолета прямо по конференц-центру? Скажи, что это неправда.
— Я там была, — спокойно ответила та. — Это правда.
— Но как такое могло случиться?
— Причина в том, что мы нарушили один из главных законов войны, — ответила Алекс. — Нельзя недооценивать противника. Когда вампир-отступник вроде Габриэля Стоуна решает поднять восстание против врага, которого считает угрозой всему, во что он верит, то берется за дело всерьез. Это длинная история, Уц. Суть в том, что уничтожено практически все высшее руководство Федерации. Благодаря мятежникам Стоуна и кротам, которые работали на него в разведывательном управлении, мы превратились в армию без полководцев.
Уц смотрел на нее во все глаза. Ему явно было не по себе.
— Все? Верховные правители?
Алекс кивнула.
— Голдмунд, Корентайер, Хассан, Боровчик, Машкавану. Не говоря уже о знаменитом заместителе главы Федерации, незабвенном Гастоне Леруже. Стоун всех казнил. При помощи гильотины, — она сухо улыбнулась. — Нельзя не признать: у этого Габриэля есть чувство стиля.
— А Вампиратрица? — голос Уца звучал хрипло. Он имел в виду Верховного правителя Олимпию Ангелополис, великого матриарха всей Федерации. — Она ведь жива?
— Возможно, ей удалось вырваться. Там была такая суматоха. — Алекс пожала плечами. Она не стала делать вид, что ее так уж волнует судьба Олимпии.
— Невероятно. Ты не шутишь?
Алекс пристально посмотрела на него.
— Мы давно знакомы, и ты мог бы уже понять, что у меня нет чувства юмора и я не склонна шутить. Особенно если в меня стреляют пулями с носферолом, похищают, бросают в сырую камеру в каком-то богом забытом румынском замке, а затем едва не отправляют на гильотину.
«А еще я бросила единственного за сто тринадцать лет человека, который что-то для меня значил», — подумала она, но промолчала. Оставила одного в дикой местности, одинокого и напуганного — такого страха и одиночества он и представить себе не мог. Пришлось делать выбор, от которого разрывалось сердце: позволить Джоэлю умереть у нее на руках от ран, полученных в сражении с бандой Стоуна, или спасти его — единственным доступным ей способом.
Превратить в вампира — другого выхода у нее не было.
И что теперь? Алекс не сомневалась, что он выберется оттуда. Выживать — это вампиры умеют лучше всего. Джоэль уже нашел темное место, где можно укрыться днем. После захода солнца начнется его новая жизнь, за которую он никогда не простит Алекс. А потом — раньше или позже, но скорее позже — он начнет ее искать. Неразрывная связь между вампиром и жертвой поведет его к ней. И когда настанет тот день, придется держать ответ за то, что она с ним сделала.
