— Ка-ак? Вы собираетесь открыть ее? — настороженно поинтересовался дежурный.
— У меня есть ключи, — ответила Пушкина.
— Где взяли?
— Хозяин дал. Лично вручил.
— А-а, — дежурный, похоже, мигом потерял интерес к этой истории.
Консьержка, прекрасно понимая, в каком положении находятся Пушкина и Сергей Насупкин, предложила:
— Хотите, я пойду с вами?
Все-таки консьержка, приставленная ко всякому подъезду, в некотором роде официальное лицо, ей доверяют здешние жильцы, да и участкового своего она знает хорошо — и не только своего, ежели что, поможет объясниться. Пушкина благодарно наклонила голову. Втроем поднялись на пятый этаж.
Дверь в квартире Шебаршина имела два замка, закрытой она оказалась только на верхний замок… Сигнализация не была включена. Аккуратно, стараясь не шуметь, вошли в прихожую.
В прихожей на вешалке висело пальто Шебаршина, внизу стояли ботинки.
Выходит, Леонид Владимирович дома, тогда почему же он не отзывается на телефонные звонки? Татьяна Александровна огляделась, отметила, что дверь на кухню открыта.
На кухню не пошли, решили вначале обследовать жилые комнаты — что там? А кухня — это потом.
Татьяна Александровна первой открыла дверь в комнату, где Шебаршин обычно спал. В комнате — порядок, все вещи стоят на своих местах, на письменном столе горит лампа. Хозяина нет. Правда, возникло такое ощущение, будто он здесь был совсем недавно, ну словно бы дух его остался, как иногда остается от человека, который только что побрился и побрызгался хорошей туалетной водой. Но нет, это было наваждение, какой-то странный обман, Леонид Владимирович, конечно, был в этой комнате, но не сейчас, не только что.
Кровать застелена. Значит, он не ложился спать… Татьяна Александровна метнулась во вторую комнату, большую — в ту самую, в которой Шебаршин любил принимать гостей, здесь часто бывало людно. Господи, какие только великолепные тосты тут не произносились! В комнате было много книг, и само здешнее пространство тоже, кажется, пахло книгами. Тихо тут, очень тихо, Шебаршина нет.
Может, он находился в ванной? Пушкина щелкнула выключателем. Леонида Владимировича не было и в ванной. Где же он тогда, где? На балконе?
Пушкина прошла на кухню. Стол, холодильник, небольшой диван.
…Леонид Владимирович сидел на диване, откинув голову назад, на спинку дивана. Через шею перекинуто полотенце, рот полуоткрыт. И было сокрыто в его позе нечто такое, что может заставить человека закричать либо сдавить горло, так сдавить, что свет померкнет.
