– Нет, благодарю вас.
Кинсайд разразился хриплым, дребезжащим смехом.
– И кто же она, эта счастливая леди, Стрэтфорд?
Джонатан посмотрел ему прямо в глаза.
– Как я уже сказал, никто. Хотя бы потому, что никогда не имел желания заключать пари о тех, кого уже нет на свете.
– Что? Ненасытный Стрэтфорд уже пресытился?
– Кажется, так.
Лэнгли положил ладонь Кинсайду на предплечье.
– Довольно, Кинсайд. Оставьте беднягу, не сыпьте соль на рану.
Кинсайд переключил внимание на Лэнгли.
– А вы что скажете, Лэнгли? Как у вас дела с вашей милой нареченной?
– Замечательно, благодарю за внимание.
Джонатан понимал, что Лэнгли не станет откровенничать с типом вроде Кинсайда, но его удивила заметная сдержанность в голосе Уилла.
– Однако, – продолжил Лэнгли, и теперь напряжение появилось и в его позе, – мы с ней почти не встречались, потому что на этой неделе меня каждый день вызывали в мои офисы.
– Чего ради? – спросил Джонатан, который знал, что дела у Лэнгли шли гладко сами по себе и он оставался, так сказать, фигурой на заднем плане.
– У нас неприятности в Сиаме – один из наших офицеров отказался дать согласие на то, чтобы его лично обыскали, когда его корабль прибыл в порт, и теперь король не дозволяет нашим кораблям швартоваться ни в одной из гаваней королевства. Мы пытаемся решить проблему при помощи дипломатических переговоров.
– А что произошло с офицером?
Лэнгли вздохнул и ответил:
– Его заточили в тюрьму. Мы стараемся добиться его освобождения.
Разговор перешел на проблемы бизнеса Лэнгли, а также на состояние торговли в целом, а Джонатан уселся на обитую кожей банкетку и принял участие в этой беседе, донельзя обрадованный, что тема отношений с женщинами и брака более не обсуждается.
Часа через два Джонатан ушел из клуба «Уайтс» и направился в игорный дом Стоуна на Спринг-Гарденз. Это заведение было тем местом, где ему не пришлось бы строить из себя того, кем он не был на самом деле, и за последние два года Джонатан захаживал сюда регулярно раз в месяц.
На этот раз он нанес визит не по обычной причине. У него не было планов напиться до одурения или проиграть очередные пять тысяч фунтов. Он приехал сюда потому, что ему надо было решить несколько вопросов насчет неоконченного дела.
Стоун встретил его у входной двери. Это был весьма жизнерадостный мужчина плотного телосложения, в высоком цилиндре, облаченный в теплый жилет темно-красного цвета, богато расшитый золотой нитью.
– Всегда рад видеть вас, милорд, – поздоровался он.
