А года через три попал сюда, в Воскресенский район, и Коньков; хоть и окончил он юридический факультет заочно, но устроиться следователем в Приморске, так, чтобы и квартиру получить, не смог; а жить в частных комнатенках надоело, к тому же стал подрастать ребенок. И жена забастовала. Вот Коньков и явился с повинной опять в милицию...
Его встретили радушно, простили старый грех, но предложили самый захолустный район, где была готовая квартира. Делать нечего, Коньков согласился. Поселились они в Воскресенском, жена пошла работать учительницей, а Коньков стал районным уполномоченным и в зимнее время не раз охотился со своим старым другом Дункаем.
Семен Хылович встретил его сегодня по-барски: на столе стояла обливная чашка, полная розоватой талы [нанайское блюдо, строганина из свежей рыбы] из тайменя, присыпанная перцем и черемшой, глубокая тарелка красной икры, нарезанная крупными кусками юкола [провяленная на солнце кета], пропитанная горячим сентябрьским солнцем и оттого облитая проступившим ароматным жиром золотистого оттенка, да еще целая жаровня запеченных радужных хариусов. И бутылка водки посреди стола, и рюмочки, и бокалы желтоватого сока лимонника, который до краев наполнял высокую стеклянную поставку. И вдобавок ко всему - хрустальная ваза, полная, будто золотыми слитками, нарезанного кусками сотового меда.
- Семен Хылович, да разве можно голодного человека встречать таким пиршеством? Я умру от аппетита, не дотянув до стола! - сказал Коньков, оглядывая все это богатство.
- Все свое. Сам добывал, - смущенно и радостно улыбался Дункай. Садись, пожалуйста!
На Дункае была рубашка с закатанными по локоть рукавами и с распахнутым воротом, обнажавшим его крепкое тело цвета мореного дуба. Голову он коротко стриг, отчего его черные волосы торчали густо и ровно, придавая голове форму идеального шара.
- А где Оника? - спросил Коньков, присаживаясь к столу.
- Вот он я! - смеясь, выглянула с кухни, из-за цветной занавески, маленькая, похожая на школьницу жена Дункая.
- Отчего ж вы не за столом?
- Я сытый. Кушайте на здоровье! - и скрылась опять на кухне.
- Мы выпьем первую рюмку за ее здоровье. Вот и ей почет, - посмеивался Дункай, наливая в рюмки водку.
- А ты знаешь, сюда Зуев заезжал, - сказал Коньков, ожидая вызвать у него удивление.
- Я в окно видел, - равнодушно ответил тот.
- А чего ж ты в контору не пришел?
- Зачем? Что нужно, ты и здесь спросишь.
- Пра-авильно! - шутливо произнес Коньков. - А еще знаешь, почему ты не зашел?
