Заметив Конькова, Николай заправил рубаху и подошел к костру.
- Вы вчера вечером не видели моторной лодки на реке? - спросил опять Коньков. - Или ночью, под утро.
- Слыхал мотор... И вроде бы не один. Да уж в палатку залез. - Он силился что-то вспомнить, морщил лоб, шевелил бровями и вдруг воскликнул: - Стой! А Иван-то еще на берегу сидел. Рыбу разделывал.
- Что за Иван? - спросил Коньков.
- Это кашевар наш, Слегин.
- А где он?
- Черт его знает! Вот сами ждем, - сказал бригадир. - Пришли на обед, а его нет. Утром пошел на Слюдянку хариусов ловить.
- А где эта Слюдянка? - спросил Коньков.
- Да километра два отсюда будет до нее. Речка. Чистая такая. Форели в ней много.
- Когда же он придет?
- А кто знает? Он у нас заводной, - ответил бригадир и снова выругался. - Если рыба клюет, до вечера просидит. Зато уж без добычи не приходит. Тут с него хоть три шкуры дери. Улыбается, как дурачок: крючок, мол, зацепился за тайменя, чуть в горы не увел. А я вот хариусов по дороге подбирал. Все тайменя обещает принести. Мы уж привыкли к его выходкам и не ждем его. Сами вон обед варим, - кивнул бригадир на кипящий котел.
- Эх, работенка! - сказал Коньков, откидываясь на спину и закладывая ладони на затылок. - Устал, будто чертей гонял. С трех часов утра на ногах. Не везет!
- Зачем не везет? Можно найти кашевара, - сказал Кончуга.
- Где ты его найдешь?
- Я схожу, такое дело.
- Разминешься, - сказал бригадир. - Иван выбирает места укромные.
- Почему разминешься? - возразил Кончуга. - Тайга не город, здесь все, понимаешь, видно.
- Пусть сходит, - сказал пожилой рабочий. - Иван уж там засиделся.
- Ну, валяй! - отпустил Кончугу Коньков. - Только смотри сам не заблудись.
- Смешной человек, понимаешь, - Кончуга пыхнул трубочкой, встал, закинул карабин за спину и ушел.
- А вы отдохните, Леонид Семенович, - предложил Конькову Дункай. - В лодке у нас медвежья шкура.
- Зачем в лодке? Вон лезь в палатку. Там надувной матрац, - предложил бригадир. - А хочешь - лезь под полог.
- Я и в самом деле малость вздремну, - сказал Коньков и полез в палатку.
Заснул он быстро, как в яму провалился. Ему снился сон: будто он еще мальчишкой идет полем, по высоким оржам; чем дальше идет, тем все выше становится рожь, наконец он скрылся в этих колосках с головой, и ему стало жутко оттого, что не видит и не знает, куда надо идти. И вдруг откуда ни возьмись налетают на него два лохматых черных кобеля, хватают его за штаны и начинают рвать их и стаскивать. Он смотрит по сторонам - чего бы найти и огреть этих кобелей, но нет ни камня, ни палки, одна рожь стоит вокруг него стеной. Он хочет ударить их кулаком, но не может: руки онемели от страха и не слушаются. Хочет крикнуть - язык не ворочается, и голоса нет.
