- Так я это к примеру. Слухай дальше. Опосля того Калугин полгода на сельских сходах рассказывал, как его Ленин слушал. И бумагу от него читал. А в ней сказано: мол, очень правильно вы, товарищи крестьяне, думаете, как передал мне ваш ходок Калугин; главное - это чтоб богатство развивать. Вы теперь хозяева. Вот и покажите, на что способны. И мешать никто не станет. Мы Калугина с этой бумагой встречали, как наследника царского в старые времена. Може, читали в исторических книгах - наследник к нам приезжал... По селам ездил. По его имени и затон назвали на Бурлите.
- По имени наследника?
- Зачем - наследника? Говорите чего не надоть, - обиделся Никита Филатович. - По имени Калугина.
- И хорошо вы хозяйствовали?
- А я тебе скажу. Егор, не дай соврать! Мене ста пудов с десятины сроду никто не сымал. Брали и по сто пятьдесят и по двести пудов. Порядок на поле-то был и честность была. А вчерась я иду с пасеки, смотрю - за Солдатовым ключом сою боронуют, Петька Бутусов и Ванька Сморчков. Чешут, стервецы, друг перед дружкой, как на пожар. Ажно пыль столбом. Зашел я это на поле, гляжу - половину сои выборанивают. Значит, ставят эту самую... рекорду.
- Это моя вина, - сказала Надя. - Я недоглядела.
- А ты, Надька, не красней! За всем не усмотришь. Их шестнадцать тракторов, да десять комбайнов, да сколь вон косилок, жаток, сеялок-веялок...
- Тут хитрость вот в чем: связь мужика с землею нарушена, - сказал Егор Иванович. - Хозяина у земли нет, царапают ее, милую, нонче Иван, завтра Петр, послезавтра Сидор... А не уродится - и спросить не с кого.
- В поденщиков превратились колхозники, - отозвался Еськов, - и смотрят на землю, как на чужую.
- Так ить оно и на фермах то же самое, - встревает в разговор Лубников. - Никто ни за что не отвечает. Вон с весны на отгонах перебодались коровы, ноги переломали. И пастухам хоть бы что... А удерживают с Марфы Волгиной, с заведующей.
- Ну отчего же такое равнодушие? - спрашивал Песцов.
- Выгоды нет, вот и равнодушие.
- Как же сделать, чтобы была эта выгода?
- Платить надо, - сказал Егор Иванович, - и колхозникам дать послабление...
- Какое послабление?
- Ну вроде самостоятельности. И поле, и отара, и пасека пусть на учете за каждым колхозником будут... А то всем командуют... скопом.
- А что делать бригадирам, заведующим фермами? - спрашивал Песцов.
- Дело найдется, - сказал Никита Филатович. - Беда в том, что их много развелось. Да что там говорить! Семен, сколько было у нас лошадей спервоначала в колхозе? - спросил Никита Филатович Лубникова.
