тоже так пела, он поговорил с дирижером, и тот Кулиш разрешает. Разрешает! Я представляю, чего ему это стоило! Цирковые номера просто!
Саша Бухин согласно кивал, не понимая и половины сказанного. Впрочем, самое главное он все же улавливал.
— А скажите, Елена Николаевна, вы во вторник Кулиш в театре видели?
— Конечно. — Завтруппой удивленно взглянула на него. — У нее во вторник был день рождения, и мы все ее видели. После репетиции мы собрались, накрыли стол…
— А что ели? Грибы, например, на столе были?
— Грибы… да, грибы были. Мы с Томой любим грибы. Тома сама собирает.
— Да, я принесла две баночки грибов, — волнуясь, сказала концертмейстер, — а что?
— Согласно заключению экспертизы, Оксана Кулиш умерла от пищевого отравления.
— Только не грибы, — убежденно заявила концертмейстер. — Грибы ели я, Лёля, Лариса… да все ели!
— А что еще было на столе?
— Куры гриль, колбаса, огурчики-помидорчики… сыр… хлеб. Ну и сладкое. Лариса заказала шикарный торт.
— А почему жена Савицкого заказала торт для его любовницы? — спросил озадаченный Бухин.
— Лара всегда заказывает торты на все праздники. У нее поклонница работает в кондитерском цехе.
— А торт какой? Не с белковым кремом?
— Нет. Оксана любит марципановый, и Ларочка именно его и заказала. Такой, знаете, огромный роскошный торт.
— А кто его резал?
— А никто не резал. Он был такой… каждый кусочек отдельно, в своей салфеточке. Все кусочки треугольные, а посередине один круглый. А на нем…
В дверь постучали.
— Тамара Павловна, а я вас ищу… — Вошедшая было девушка осеклась, увидев в кабинете целую компанию.
— Анечка, вы что-то хотели?
— Да, я с вами занималась и, кажется, оставила в кабинете партитуру. А он закрыт. А партитура библиотечная. — Пришедшая стушевалась. — Я думала… я позже зайду, простите. — И она тихонько прикрыла за собой дверь.
— Вот это настоящий талант! — воскликнула концертмейстер. — Голос совершенно потрясающий. Потрясающий! Поверьте мне! Я уж в этом разбираюсь. Ну и что? Дали ей здесь что-нибудь спеть? Когда мы с ней готовили Виолетту в «Травиате»[4], я просто была на седьмом небе. Такое наслаждение было с ней работать! Голос… такой изумительный голос рождается раз в сто лет, поверьте! А какие возможности! Кажется, что верхнего предела для нее вообще не существует! И эта роль просто была создана для нее. Виолетта — эфирное создание, больная чахоткой…
Искавшая потерянную партитуру симпатичная блондинка явно не была больна чахоткой, но эпитет «эфирное создание» к ней подходил чрезвычайно.
