Разворот полем симметрии | страница 21
2 – >0..4
За чертой, как шорохи беспорядочных звуков снаружи, кадры другого глаза соединяются с криком потери, рассеиваясь слева от станции перемены; очерк смотрящего в ключе положения совершенно прост
отнимая от камня мысленно пятую часть, чтобы рассматривать дальше – дерево, снова – памятник, уходящий в пустоты, залитые солнцем (не берега) – то, что в каком-то месте мы отнесли к запаху поздней травы, было уже переписано, до всякой попытки собрать эту массу земли в один выдох рассказа (движение, протокол различий)
отнесли к берегам пустот солнца, залитого на камне в пять. Попытки рассматривать уходящее в землю, один памятник, поздний запах дерева, уходящего на вдох. Масса движется в месте различия.
A. S. X
A. S. X
Среди нарушенного в створе огня, принявшего форму свода,
над которым дополнен зной
Проводит сеть возникающий ритм увеличения, как часть
приблизительного температурного кода. Над головой, уходящей
вслед. Когда оторванные от земли, языки не схвачены
прошедшим временем
правка, не знающая об устройстве ввода, ложится пятном
на отступающую от кирпичной ограды
груду знакомого до неявного узнавания, а место фасада
заменяет круг, захваченный краской
Чем дольше у тени, собравшей минуту порога. На одном из
этих надписанных образцов попытавшись ввести элементы,
которые дополняют уже без того задержавшееся дыхание, после
чего останавливается звук окружающего еще тогда, и уже
неслышимого – например, горящего, или собранного наспех, в
собственной определимости как предложения, что ты сказал,
размышляя о скорости действия, о спутанном ветре, что рас
пределен дыханием.
«Далее провести нет способа», 1-22 у тех же самых линий,
дополненных очередностью повторяемого «С-п», в конце
располагаются фразы, не предполагающие ответа.
На поперечном срезе силуэта склонившейся головы, словно все
остальное спущено к белой спине, нагреваемой солнцем,
незаметны глаза, на берегу оставлено наспех сколоченное
помещение для обнаружения перспективы, сквозь щели
которого силуэт поправляет ровную гладь воды. Можно узнать
знакомую ясность темного профиля с тем, что остается, как
шрам, вне тела.
Сам словно видит, как за спиной больше не осталось ограды,
которой значился переход между вторым и настоящим, о
бесконечной последовательности незнакомых до этих пор
пропускающих ветвей любой голос, до которого не услышать
начала, медленно завершал то разграничение лиц, сделанных
парой фигур на переднем плане
Продолжая прослушивать удаленные из ничего записи, между