манере закидывать руку.
Видишь, и это уже не море,
Сера.
После того, как ночью осталось только пройти до ближайшего
поселения, нельзя было говорить о фигуре сферы, в которой х
мог бы организовать пространство мышления.
Его движения не похожи на обратную перспективу подражания
руинам огня. Боль обжигает нижнюю губу, выполненную
в камне. Запах земли. Словосочетание может быть выброшено
из памяти на кривую любых отражений,
где нет ни одной фразы во времени, отражающей верхний тон.
Они видят себя насквозь, и видеть их значит не повторять
того, что может быть соединением осколков стекла
того, что сжигает грамматику цвета
То, что остается среди трав волн?
В темноте погружающихся под воду пожаров
в створе нет голосов, пока каждый вдох
не шум, имитация растворения
и Резонирующий, выдергивающий изо рта камень
не видит смещения тени. Они смотрят в почву,
и она закрывается
На листах
остаются отметки краски,
переход пепла в дым и тяжелый металл,
но рука не касается плоскости,
на которой лежит колея. Сквозь тела, завернутые
в слой складок
остается видеть холм «Обрушение»,
стягивающий негативы земли.
В одну из теней, где
«непрерывность» не может быть расстоянием
светлого отпечатка на пальце стекла
проходит волна, удаляющаяся с ускорением
расходящегося бесконечного края. Приходится вспоминать
несколько дат,
или утверждений о слоистом устройстве символов диска,
до которых добирается глаз через скрытые руки, хватаясь
за прозрачную ветвь.
В одну из теней дороги
ты вписываешь с одной стороны молчащую фигуру
с оторванным языком, с другой – дыру в надписи,
растворяющей ожидание блокнота. Получая отрезки,
по которым можно высчитать сопротивление масштаба,
чтобы исключить попытку чтения карты.
Выстраивая на одном из темных участков
образы освещения в форме трактата,
смыкая страницы картин, увеличенные сами собой:
Остается просвет
