— Покой — это не для меня, вредно мне его принимать в больших дозах.
— Кто из нас лечащий врач? Я? Вот я и определяю дозу.
Подобные споры возникали между ними не раз. Невропатолог славный был старик, а с хорошими людьми Петр Федорович спорить не любил. Смирился, брал продленный больничный лист и шел домой. Шел, обязательно обходя стороной лежавший на его пути сквер, тот самый сквер, где убили Витю… Петр Федорович выполнял указания лечащего врача: нужен покой. Чтобы скорее вернуться к работе и опять беспокоиться, волноваться за чье-то здоровье, чью-то жизнь.
Стояла июльская теплынь. Набегали веселые дожди, поливали зелень, умывали улицы, дома и так же быстро уносились, предоставив солнцу снова сиять и греть. Ранними погожими утрами Петр Федорович ходил на площадку соседнего детского сада. В этот час здесь нет воспитателей, еще спят у себя дома ребятишки— никого на песчаных дорожках, скрытых акациями. Петр Федорович снимал пиджак, аккуратно клал на ребячью скамеечку. Пытался бежать по дорожке. Минуту передохнув — еще раз, еще. Поглядывал на часы, чтоб не застали его за смешным ковыляющим беганьем. Ноги надо разминать, приучать, чтоб слушались, подчинялись. Пора, давно пора на работу.
В то утро, немного запыхавшись, довольный, что бег получается все ровнее, Петр Федорович надел пиджак, присел отдохнуть. Солнечные лучи не успели еще прогреть, просушить ночную влажность зелени, было свежо, светло в молодом детском скверике. Засмотрелся доктор Алексеев, задумался.
За углом, со стороны фасада, тихонько скрипнула калитка. Петр Федорович глянул на часы: рано еще воспитательницам и нянечкам, да уж, видно, домой надо пойти, чтоб не застали, а то неудобно будет. Навстречу из-за угла вышел плотный, средних лет мужчина в ладно сшитом белом костюме. Петр Федорович подумал: «Не замечены ли мои тут забеги? Скажут, впал старик в детсадиковый возраст…»
— Тысячу извинений, доктор, что нарушил ваше уединение, — мужчина почтительно снял шляпу. — Рад, весьма рад видеть вас, э-э… надеюсь, в полном здравии?
— Доброе утро, — поклонился и Петр Федорович. Обратил внимание: незнакомец говорит бодрые слова и радостным тоном, между тем круглое его лицо хранит выражение горестное. Болен?
— Простите еще раз, доктор, но мне нужно с вами поговорить. Очень нужно, поверьте. Иначе не решился бы беспокоить.
— Ничего, прошу вас. Может быть, домой ко мне? Или позже, в поликлинике?
— Я не задержу вас долго.
— Что ж, к вашим услугам. Вы у меня не лечились?
