— И он работал?
— Типа того. Мы достигли когерентного состояния двенадцати кубитов и декодировали его с помощью ядерного магнитного резонанса.
— Почему только «типа того»? Значит, он не работал?
— Нет, работал, безусловно, работал. Особенно когда был выключен. — Я взглянул ему в глаза. — Типа того.
* * *
Чтобы подключить световой индикатор, у Сатиша ушло два дня.
Очковая Машина принес нам лягушек в субботу. Мы отделили здоровых лягушек от больных, нормальных от монстров.
— Почему они такими стали? — спросил я.
— Чем сложнее система, тем большим количеством способов она может сломаться.
Джой находилась в соседней комнате, работая в своей лаборатории. Услышав наши голоса, она вышла в коридор.
— Ты работаешь по выходным? — спросил ее Сатиш.
— По выходным тише. Я провожу самые чувствительные испытания, когда здесь никого нет. А вы? Значит, вы все теперь партнеры?
— Эрик приложил к этому проекту большие руки, — заметил Сатиш. — Мои руки маленькие.
— Над чем вы работаете? — поинтересовалась она, входя следом за Сатишем в лабораторию. Тот взглянул на меня, и я кивнул.
Тогда Сатиш объяснил все так, как мог объяснить только он.
— О-о… — сказала она. Моргнула. И осталась.
Очковую Машину мы использовали в качестве контрольного устройства.
— Мы проделаем все в реальном времени, — сказал я ему. — Никаких записей показаний детекторов, только индикаторная лампочка.
По моей команде встань там и следи за лампочкой. Если она загорится, это означает, что детекторы зарегистрировали электроны. Понял?
— Да, понял.
Сатищ нажал кнопку. Я смотрел на экран, где у меня на глазах сформировалась картина интерференции — уже знакомый рисунок из темных и светлых полос.
— Хорошо, — кивнул я Очковой Машине. — Теперь загляни в ящик. И скажи, горит ли лампочка.
Очковая Машина заглянул в ящик. Не успел он и слова вымолвить, как картина интерференции исчезла.
— Да, — сообщил он. — Лампочка горит.
Я улыбнулся. Ощутил грань между знанием и незнанием. Мысленно приласкал ее.
Я кивнул Сатишу, и он выключил источник электронов. Я повернулся к Очковой Машине:
— Наблюдая за лампочкой, ты вызвал коллапс вероятностной волны, поэтому мы получили доказательство принципа. — Я обвел взглядом всех троих. — Теперь давайте выясним, все ли наблюдатели были созданы одинаковыми.
Очковая Машина посадил в ящик лягушку.
Вот она, исходная точка. Взгляд в то место, где объективная и субъективная реальности остаются неопределенными. Я кивнул Сатишу:
