Приказ изменить маршрут и отправиться в сторону Витебска аргументировался тем, что испанская часть была недостаточно боеспособна, недостаточно обучена и поэтому была предназначена для прикрытия более обеспеченных германских дивизий на севере. Из Витебска до Новгорода ехали по железной дороге, куда прибыли 7 октября. В это время, – замечает Родригес, – эскадрилья испанских летчиков уже участвовала в боях в окрестностях Москвы (С. 126–127).
Родригес подробно описывает дислокацию дивизии, ее первые боевые действия, мы это опускаем. Упоминает Родригес и о советской пропаганде через громкоговорители, призывавшей солдат переходить на сторону СССР. Он пишет, что в то время очень мало испанцев попало в плен или дезертировало, Штаб не имел сведений по поводу обстоятельств их исчезновения – они могли быть убиты, а их трупы занесены снегом или разорваны бомбами. Некоторые действительно перешли к врагу. Одна из наиболее любопытных и драматических ситуаций произошла с Антонио Пересом Руэдой, помощником механика из Альмеиры. 27 ноября 1941 г. он исчез. Прошло пять лет, семья обратилась с просьбой выяснить обстоятельства его гибели, комиссия Военного министерства допросила его товарищей по фронту. Они считали самым вероятным, что он попал в плен. Так и оказалось, и члены его семьи услышали, когда он вернулся в Испанию, рассказ об ужасах тринадцатилетнего пребывания в советских концентрационных лагерях (С. 151–152). От себя добавим, что Антонио Перес Руэда действительно был одним из тех, кто в марте 1954 г. вернулся в Испанию на судне «Семирамис».
Отдельный большой параграф Родригес посвящает «Ее превосходительству Зиме», подчеркивая, что ни один из дивизионеров не испытывал ранее таких холодов, что они прибыли на фронт в летней форме и что полученного позже зимнего обмундирования на всех не хватило. В течение этого периода зимы 1941–1942 годов ампутации ног и рук из-за обморожения составляли 15 % от всех потерь дивизии (С. 168).
Описание дальнейших боевых действий дивизии Родригес продолжает в 4-й главе, названной «Россия – это не вопрос одного дня». Один из параграфов главы многозначительно назван «Торжественный марш по Москве было преждевременным сном. Первые подсчеты потерь». Начинается он с утверждения, что хотя Муньос Грандес был доволен храбростью своих бойцов, в Мадриде в Генеральном штабе Армии были озабочены ситуацией на Восточном фронте, которая очень отличалась от представлявшейся в июне предыдущего года. Уже никто не говорил о вступлении дивизии в Москву или Ленинград и ни в какое другое место. Кроме утраченных иллюзий были и другие соображения. Потери требовали возмещения из резервов. В Военном министерстве и Генеральном штабе были обеспокоены двумя вопросами – числом потерь и обстоятельствами, при которых они произошли.
