Автор подробно описывает организацию обучения дивизионеров в Графенвере. Он говорит и о русских участниках, к сожалению, не называя их имен и лишь упоминая, что у каждого батальона дивизии «был отряд информации, во главе которого стоял унтер-офицер, и в эти отряды были включены русские, белорусские и украинские переводчики из состава бежавших с этих территорий после революции, которые сражались в испанскую гражданскую войну; им было доверено допрашивать пленных и уточнять карты» (С. 91–92).
Больше чем кто-либо уделяет Родригес внимание теме «Секс с немками и пленными полячками», выделив ей особый параграф в главе. Следуя его примеру, приведем его основное содержание.
«Несколько бывших дивизионеров нам рассказывали, что девушки, с которыми они знакомились, были с ними очень сердечны, что они были более свободными в своем поведении, чем испанки, и что некоторые солдаты были приглашены немецкими девушками поддерживать с ними отношения». Во многих случаях инициатива исходила именно от девушек, прежде всего потому, что они лучше знали местность, где можно было бы уединиться, или потому, что испанские солдаты имели мало опыта в этих делах. Один из интервьюируемых нам рассказал, что немало дивизионеров были очень молодыми, детьми из семей консервативного среднего класса, которым пришлось уйти из дома прежде чем дать почву для пересудов типа «Фулансита в положении» и которые очень плохо разбирались в сексуальных вопросах и почти ничего не знали относительно того, как избежать нежелательной беременности. Сейчас, в нескольких тысячах километров от своего дома, их удивляло распространение (С. 93) немецким интендантством презервативов и то, что их можно было купить в тавернах и других местах. Эта молодежь восставала против военной дисциплины, движимая базовым инстинктом их возраста.
Между женщинами эта потребность также существовала, поскольку молодых немцев, не отправленных на фронт, было недостаточно, и мужской пол котировался; и поэтому, хотя некоторые рассказы испанцев о победах были преувеличением, несомненно, что некоторые обзавелись невестами, а другие довольствовались спорадическими сексуальными встречами. Эти «успехи», сопровождаемые в ряде случаев примерами плохого воспитания, вызвали жалобы немецкого командования, которое потребовало от испанцев «абсолютного запрещения отношений интимного характера», – кто знает, то ли по расовым мотивам, то ли из чистой зависти, – добавляет Родригес. Немецкое командование направило в лагерь «Инструктивный листок для испанских солдат», текст которого предварялся положением, что немецким девушкам запрещено появляться после 9 вечера без сопровождения и что полиция обязана следить за этим (С. 94). Кроме того, окончательно запрещалось «проводить ночи с немецкими девушками и женщинами в отелях, фондах или частных домах» под страхом наказания. Учитывая эти ограничения, некоторые испанцы обратили взоры к польским женщинам, которые были заняты подневольным ручным трудом и чьи бараки были расположены недалеко от лагеря испанцев. Визиты туда были запрещены, но тем не менее продолжались. Чтобы предупредить невежливое обращение с немками и недовольство немецких властей, связи с полячками, считавшимися по расистским критериям наци низшими, а также распространение венерических болезней (С. 95), испанское командование приказало усилить надзор за выходом из лагеря и его окрестностями, но эти меры не имели успеха. Случались стычки и перебранки между испанцами и местным населением в пивных; в некоторых заведениях отказывались принимать испанцев. Несколько сержантов, совершивших насилие над «слишком молодыми немецкими девушками», были удалены из дивизии.
