У меня было свидетельство на право управления тепловозом, полученное в Центральном рудоуправлении Асбеста, но на тепловозе я не проработал ни одной смены. Поэтому в заявлении просил принять меня помощником машиниста. Вначале Краснопёров отказал мне, даже не потрудившись объяснить причину. Это меня задело, и я поставил ему ультиматум:
– Пока не подпишете – не уйду!
Заходили посетители, что-то обсуждали с начальником, с любопытством косились на меня. Видя, что я не собираюсь уходить, он сдался. Когда мы остались вдвоём, он подписал заявление. Я сказал спасибо и вернулся в ЦСП, где сразу же зашёл в кабинет к Даниленко и подал ему заявление на подпись. Он прочитал, задумался:
– Уходишь за длинным рублём?
Я не стал его разубеждать, к тому же на железной дороге зарплата и правда была повыше.
– Кстати, в каком состоянии находится проект цеха?
– Строительную часть закончил полностью, – доложил я. – Осталась электрическая.
– Передай чертежи Дворникову, он раньше работал энергетиком, справится.
Тут я понял, что Даниленко уже согласился с моим переводом. Он подписал заявление, и я сразу направился в отдел кадров. Там мне выдали на фирменном бланке «записку о переводе», под которой нужно было собрать довольно много подписей. Я обратил внимание на то, что в этом документе присутствовала фраза: «Поставить в очередь на квартиру согласно дате поступления в ГОК». Это меня более чем устраивало, однако я не учёл того момента, что когда меня приняли на работу в комбинат, то никакого участка внутрикарьерного транспорта и в помине не было. Таким образом, выходило, что я должен был стать первым в очереди на квартиру. На работников участка этот факт произвёл эффект разорвавшейся бомбы. Они срочно собрали профсоюзное собрание и единогласно проголосовали за то, чтобы меня поставить в самый конец очереди, двадцать пятым – чтобы другим, пожелавшим перейти, было неповадно.
На это собрание меня не пригласили, но я считал, что подстраховался, поскольку мою переводную записку подписали и председатель профкома ГОКа, и заместитель директора по кадрам и быту.
Основную часть работников участка – человек двадцать – составляли приезжие из Качканара Свердловской области. Они работали там на горно-обогатительном комбинате, также добывающем железную руду. Почему они вдруг все решили переехать в Железногорск, я не знал. Так или иначе, когда они прибыли, общежитие было уже переполнено, и им предложили жильё в пустующем бараке, который находился недалеко от карьера в лесистой местности и отапливался дровами. Электричество, правда, там было.
