, явно содержит перекличку с жизнеописанием его «святого тезки». В этих и подобных им случаях житийные аллюзии усложняют образ персонажа, придают ему дополнительное, возвышенное или ироническое освещение, наконец, укрупняют его индивидуальную судьбу до масштабов вечности.
Однако, в отличие от указанных писателей, использование Н. С. Лесковым редких церковных имен включает не только эксплуатацию приема синкрисиса, но и игру с «народной этимологией», с омонимичными и близкими по звучанию словами (так, Доримедонт Рогожин в «Захудалом роде» становится «Дон-Кихотом Рогожиным»). Приведенные примеры не только иллюстрируют прославленное словесное мастерство Н. С. Лескова, но и дополняют наши представления о степени влияния житийной традиции на произведения русской классической литературы.
Сказания о святом Кирилле Вельском и праведных отроках Менюшских и русская литература (к вопросу о связях народной агиографии и отечественной словесности)
В 70-е гг. XIX в. Российскую империю охватила настоящая эпидемия самоубийств. Позднее специалисты-суицидологи установят, что такие всплески самоубийственных настроений в общественном сознании приходятся на эпохи больших социальных реформ и сопровождающих их больших разочарований. А тогда об этом невиданном доселе и опасном поветрии, поразившем в первую очередь молодое поколение страны, говорили во всех слоях российского общества[156]. Широко обсуждала проблему участившихся случаев суицида и русская пресса[157]. В общем хоре мнений выделялся голос Ф. М. Достоевского, не склонного к весьма распространенному тогда, но упрощенному объяснению этого явления современной жизни одним лишь тлетворным влиянием нигилизма и атеизма (в этом плане характерна его заметка «Два самоубийства» в октябрьском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г.[158]). Значительный вклад Достоевского, мыслителя и художника, в изучение проблемы самоубийства как трагической, но, кажется, неизбежной нравственной проблемы человечества неоднократно подчеркивали представители разных направлений современной суицидологии[159]. Вклад этот весьма многообразен, нас же в данном случае будет интересовать мнение Достоевского по такому до сих пор (судя по материалам интернета) животрепещущему вопросу, как допустимость молитвы за душу самоубийцы и возможность облегчения ее посмертной участи.
Анализируя взгляды великого писателя на проблему суицида, исследователи обычно подчеркивают их несомненную религиозную основу. Например: «Отношение Достоевского к самоубийству и самоубийцам, пожалуй, точнее всего соответствует тому смешанному, трудно выразимому словами чувству, которое это трагическое, противоречащее христианскому мировоззрению явление вызывает у верующего (но не слепо, а
