Петренко. Еще одну докладную напишешь?
Зинуля. Надо — напишу.
Петренко(обнял ее, прижал). Ой, Зинок, Зинок, тебе поправляться надо, а не докладные строчить. Локти да коленки — вот ты кто! А женщина должна быть подушечкой для мужских костей. Ты, говорят, это… бегаешь к этому… по технике безопасности? Зачем? Найди себе простого парня, шофера, и живи с ним! Не прогадаешь! Ты же наша девка… куда ты лезешь? Это начальство пускай лезет, у них работа такая… кто раньше залезет! (Оглядывается.) Правильно, Клавдия? Спишь, что ли, на ходу? (Отстал на три шага, подхватил Клаву шепнул ей на ушко.) Все идет нормально… (Вдруг вскинулся.) Автобус, девки!
Они побежали.
Улица в новом городе.
В глубине стоит автобус, Клава и Зинуля на ступеньках, но не сходят, смотрят опасливо вниз.
Петренко(он стоит за ними). Что такое? Лужа? (В сторону кабины.) Эй, ты, сапожник, надо смотреть, где тормозишь! Один момент. (Протискивается в своих резиновых сапогах между девчатами, спрыгивает. Берет на руки Клаву.) Оп! (Ставит ее на сухое место. Берет Зинулю.) Оп!
Автобус отъезжает. Они идут по улице.
(Вдруг, весело.) Стоп!
Девушки останавливаются.
Прошу повернуться направо!
Девушки поворачиваются.
Видите балкон? С цветочками? (Ткнул Клаву.) Кто там стоит?
Клава(всмотревшись). Твоя жена.
Действительно, на одном из балконов четвертого этажа близстоящего дома стоит, уперев руки в перила, жена Петренко. Смотрит на них.
Петренко(Клаве). А вот если бы ты была моей женой, ты бы уже сейчас кричала: «Костя — домой! Я не ложусь спать без тебя!» А моя жена (обращается к Зинуле) никогда с балкона кричать не будет. Потому что она знает меня, а я знаю ее. И больше мы никого знать не хотим. И вот у такой женщины ты отобрала машину. И вручила ее Мазурику и его финтифлюшечке! Поняла?.. Теперь пошли.
Идут дальше. В окне женского общежития, на третьем этаже появляется Нина.
Нина. О, привет! Клава, Людочка так и не спит! Скажи своей подруге, пусть зайдет, поцелует ребенка, и девочка уснет!
Они стоят у подъезда общежития. Зинуля молчит. Петренко незаметно дергает Клаву — мол, давай, давай, зови. Но Клава какая-то безжизненная, она боится смотреть Зинуле в глаза.
(Не выдержав, Зинуле.) Ты что, не можешь зайти на минутку? Девчонка вся изревелась! Она еще размышляет!..
Петренко. Зинуль, я подожду, если надо… покурю тут…
Зинуля что-то почувствовала — пристально всматривается в Петренко.
Ну, чего ты? (Засмеялся.) Думаешь, убегу, что ли? Ну, пошли, я тоже зайду… если боишься. Смешная ты! Пошли, Клава… покажешь свое произведение!
