9. Это была пара - нимфа и сатир. Сам себя дед называл мордоворотом.
- Я иду, а на меня все морды воротят, - с гордостью говорил он.
10. В ссылку дед попал еще при царизме. За распространение листовок революционного содержания. К нему явилась полиция с ордером на обыск и на арест.
Полиция колотит в дверь. Он им:
- Иду, иду!
А сам не открывает. Он решил быстро и незаметно съесть листовки.
Когда полиция ворвалась, он съел почти весь тираж. Осталось несколько листовок. Полицейские схватили их и жадно стали читать. Там было написано:
Если идет дождь
Пусть идет.
Если грянет буря
Пусть грянет.
Оба полицейских, прочтя листовку, обрели просветление, которым они, как всякое живое существо, изначально обладали, но были погружены во мрак неведения.
В то же мгновение в их полицейских сердцах вспыхнуло ответное стихотворение - одно на двоих - об Истинной Реальности и иллюзии, движении и покое:
Арестовали тебя
Или нет,
На свободе ли
Или в темнице,
Ты - океан, который не знает вериг!
- продекламировали полицейские. С этими словами они сдали деда в участок и отправили на каторгу.
11. Будучи в заключении, мой дед оказался в камере с образованнейшим человеком своего времени. Звали его Карл Иосифович Сафьяни. Двадцать иностранных языков он знал в совершенстве, а остальные тридцать четыре так-сяк: умел на них читать и писать.
Шесть долгих лет просидели они в одной камере со Степаном. И все свободное время уважаемый профессор Московского университета Карл Иосифович Сафьяни посвящал тому, что обучал Степу разным иностранным языкам: английскому, польскому, итальянскому, латинскому и древнегреческому, даже персидскому и японскому.
Дедушка Степан оказался на редкость способным и трудолюбивым, он не только все схватывал на лету, но и очень старался, учил слова, записывал в тетрадочку, и они подолгу с Карлом Иосифовичем упражнялись в устной речи. К концу заключения Степан уже с гордостью подумывал про себя, что попал он в тюрьму совершенно необразованным пролетарием, простым чаеразвесчиком (он работал на чаеразвесочной фабрике), а вернется интеллигентом, как Карл Иосифович Сафьяни - широко образованным человеком своего времени.
Он даже поделился с Карлом Иосифовичем своими мечтами, что когда он выйдет отсюда, то не составит ли Карл Иосифович ему протекцию на должность преподавателя иностранных языков, ну, он пока не знает куда - в гимназию или Московский университет...
- Да тебя, Степа, Кембридж примет как родного! - подбадривал его Карл Иосифович. - Я уж не говорю про Сорбонну.
