Извивающиеся тела, что двигались с удивительной легкостью, казалось, скорее струились, нежели шли. Руки с бескостными пальцами, ноги, шагов которых не было слышно, безгубые рты, казавшиеся постоянно открытыми в молчаливом, бесконечно жестоком смехе. И отовсюду несся сухой шелест, повсюду тускло сверкала кожа, потерявшая прежнюю чешуйчатость, но сохранившая змеиную твердость.
Карс поднял в знак приветствия шпагу Рианона и заставил себя заговорить.
— Рианон приветствует своих детей.
Ему казалось, будто по огромному залу пронеслось, как вздох, легкое шипение. Но он не был уверен в том, слышал ли его в действительности.
Хишах сказал:
— Господин мой, вот твое древнее оружие.
Оно стояло в центре очищенного пространства. Здесь были все те странные приборы, которые он видел в гробнице: огромное плоское кристаллическое колесо, нагромождение металлических колец и остальные приборы, блестящие в тусклом свете.
Сердце Карса заныло, потом бешено заколотилось.
— Хорошо, — сказал он. — Времени мало, грузите его на баржу, чтобы я мог немедленно вернуться в Сарк.
— Конечно, господин, — сказал Хишах. — Но не пожелаешь ли ты вначале проверить его, чтобы удостовериться, что все в порядке. Наши невежественные руки…
Карс подошел к приборам и быстро осмотрел их. Он кивнул.
— Все в порядке. А теперь…
Хишах невежливо, но очень вежливым голосом перебил его:
— Не объясните ли вы нам, прежде чем уйти, устройство этих приборов?
Дети твои изголодались по знаниям.
— На это нет времени, — сердито ответил Карс. — И потом, вы — дети, как и сами это признали. Вы не поймете.
— А возможно ли, господин, — все тем же мягким, вкрадчивым голосом продолжал Хишах, — что ты сам не понимаешь?
Мгновение стояла полная тишина. Холодная уверенность сжала горла Карса. Он увидел, что Дхувианы сомкнулись кругом него, отрезая для него всякую надежду на побег.
В образовавшемся кругу рядом с ним стояли Горах, Иваин и Богхаз. На лице Гораха застыло выражение полного непонимания. Валкисианин вздрагивал от ужаса — он-то понимал все. Одна Иваин не казалось ни изумленной, ни испуганной. Она смотрела на Карса глазами женщины, которая боится, но по-другому. Карсу показалось, что она не хочет, чтобы он умирал.
В последней отчаянной попытке спастись, Карс в ярости крикнул:
— Что значит эта наглость? Вы хотите, чтобы я использовал свое оружие против вас?
— Используй, если можешь, — мягко проговорил Хишах. — Используй же, о фальшивый Рианон, ибо в противном случае тебе никогда не удастся покинуть пределов Кару-Дху!
