ДЖОННИ (поворачивается к Бидди). Ты должна знать, Бидди Лалли, как вернуть такого человека.
БИДДИ. Во власти земли сделать это с помощью трав, а во власти неба – обратив огонь в пламя.
ДЖОННИ. Подымайся, не медли. Иди и нарви травы, которая вернет его, где бы он теперь ни был.
БИДДИ. Какой толк в травах, если у него стиснуты зубы?
ДЖОННИ. Тогда пусть будет огонь, дьявольское пламя, пусть он подогреет ему пятки.
Берет горящую ветку из костра.
ОТЕЦ ДЖОН. Говорю тебе, оставь его в покое!
ДЖОННИ. Не оставлю! Я не позволю ему лежать тут, когда вся страна ждет его!
ОТЕЦ ДЖОН. Я же говорю, что уже будил его! Это я отдал его ворам! И больше я не буду его будить, пусть зло подождет, когда он проснется сам, вот так! Не смейте трогать меня! Вы не можете! Вы не имеете права касаться меня против моей воли!
БИДДИ. Знаешь что, не подводи нас под церковное проклятие.
Джонни отступает. Мартин шевелится.
ОТЕЦ ДЖОН. Господь позаботился о нем. Это Он разбудил его. (Мартин приподнимается и опирается на локоть.) Не трогайте его и не говорите с ним, возможно, он внимает великим тайнам.
МАРТИН. Музыка. Я должен подойти поближе – прекрасная звучная музыка – она громче топанья единорогов; намного громче, хотя горы дрожали, когда они топали. Высокая радостная музыка.
ОТЕЦ ДЖОН. Тише! Он слушает музыку небес!
МАРТИН. Музыканты, где бы вы ни были, возьмите меня к себе! Я приду к вам; ведь я уже слышу вас лучше, а вы играете все радостнее и радостнее; как странно это, очень странно.
ОТЕЦ ДЖОН. Ему открывается какая-то тайна.
МАРТИН. Это райская музыка, правда, кто-то говорил мне об этом. Конечно же это райская музыка. Ах, я слышу, я понимаю. Она состоит из безостановочного звона мечей!
ДЖОННИ. Лучше музыки не может быть. У нас они зазвенят. Мы пойдем с мечами и кирками против штыков красных солдат. Хорошо, что ты восстал из мертвых, чтобы повести нас в бой! Идем же, ну, идем!
МАРТИН. Кто ты? А, помню. Куда же ты хочешь, чтобы я пошел?
ДЖОННИ. Конечно же брать казармы в Оганише. Надо продолжать то, что ты начал этой ночью.
МАРТИН. А что я начал ночью? Ах да, вспоминаю – большой дом – мы сожгли его – но я не понял видения, когда делал это. Я неправильно понял приказ. Не для этого я был послан сюда.
ПОДИН. Встань и скажи, что нам делать. Одно твое имя расчистит перед тобой дорогу. Ты освободишь Ирландию, прежде чем сено будет сметано в копны!
МАРТИН. Послушайте, я всё объясню. Я не туда повел вас. Лишь теперь видение было явлено мне до конца. Пока я лежал тут, мне все стало понятно. Мы обезумели, когда пошли жечь и громить. Что мне делать с чужой армией? Мое дело проникнуть в неведомое сердце времени. Мое дело не реформировать, а открывать.
