Мальчику нравился Сиэтл в сентябре. Людей было меньше, чем летом, да и машин на улицах убавлялось. Бен слышал, что этот район называли переходным: здесь жили в основном черные; белых было совсем немного. Бен знал, каких улиц следовало избегать и какие места обходить стороной. Большая часть этого знания досталась ему нелегко, хотя то, как его третировали тупоумные хулиганы, ничто в сравнении с тем, что ожидало его дома. Страх походил на воду: он выискивал свой собственный уровень. Чтобы Бен по-настоящему испугался, требовалась какая-нибудь угроза, если не считать слов Джека, обращенных к нему наверх: «Ты будешь делать так, как я говорю, или нет?» Это был страх совершенно иного рода. Когда-нибудь этот малый зайдет слишком далеко. Эмили постоянно предупреждала Бена об этом.
Неоновая табличка в окне Эмили была освещена: «Ваше прошлое, ваше будущее — наконец-то!» Это означало, что она дома и готова к работе. По вечерам у нее бывало много клиентов. Постоянных и новых.
Перед домом был припаркован автомобиль, так что Бен не стал ей мешать. Он узнал машину, она принадлежала Денизе, регулярной посетительнице Эмили. Он тихонько обошел дом и подергал дверь на кухню. Она была заперта, и он, присев, принялся ждать. В этот прохладный сентябрьский вечер в городе кипела жизнь. Где-то там была его мама. Он в тысячный раз задумался над тем, почему она ушла, не взяв его с собой. Страх. За это он должен был благодарить Джека Сантори.
Спустя несколько минут ему стало одиноко и скучно и он решил взобраться на кедр. Сверху, с наспех сооруженной платформы, ему было видно уличное движение на бульваре Мартина Лютера Кинга. Он видел мигающие огоньки самолетов, летящих по небу. Вдали, в нижней части города высились внушительные небоскребы, создавая линию городского горизонта, которую он знал на память. Бен мог показать и назвать любое здание, подобно тому, как астрономы разбираются в созвездиях.
Когда внизу под ним заурчал мотор и автомобиль отъехал от подъездной дорожки, он понял, что замечтался, и поспешил вниз, хватаясь за знакомые до боли ветки: вниз, вниз, вниз. Обезьяний детеныш, как называла его Эмили.
Она приветствовала его так, словно они не виделись несколько месяцев, хотя на самом деле с момента их последней встречи прошла всего пара дней. Эмили крепко обняла его, сказала, как рада его видеть, и немедленно настояла на том, чтобы он что-нибудь съел. Она разогревала лазанью в микроволновой печке, и тут раздался звонок в дверь.
