Будто не всех он пускает, а тех, кого хочет».
«Значит, и озера нет. Да и как сквозь болота
Можно пройти?» – вопрошает Эльке.
«Есть тропинка,
Днём её видно, по ней я ходил – да кругами».
И замирает Альне от надежды нежданной.
Путь королева закрыла, но озеро Найле
Ей не подвластно. Альне ведь к нему проходила
Вместе с Леиром – к Леиру оно благосклонно.
Может, пропустит теперь в его лес вековечный?
Ночью уснула Эльке, а Альне осторожно
Выбралась, тихо пошла на болото. Ей страшно.
В небе луны не видать, только звёзды-алмазы…
Что-то блеснуло вдруг ярко – звезда отразилась
В тёмном сапфире кольца, что подарен царицей,
И, разгораясь всё ярче, светильником чистым
Путь освещает, и вот – проявилась тропинка.
И побежала Альне, словно свет незнакомый
Вёл её дальше, и не оступилась ни разу,
Зову послушная. Сколько так шла – и не вспомнить.
Вдруг оказалась над пропастью звёздной – повсюду
Звёзды: и сверху, и справа, и слева, и снизу.
Вот и тропинка прервалась у края обрыва.
Прямо над озером мостик – как будто бы в небе
Дева стоит на доске. А оно отразилось
Ярким свеченьем: ей виден и берег напротив,
Хоть далеко, но заметны и сосны, и мостик,
Тот, на котором с Леиром однажды стояли.
И поняла вдруг Альне, что прохода здесь нету,
Воды покрыты сиянием, воды запретны,
Их переплыть невозможно. И скалы повсюду,
Страшный обрыв. Только мостик над Найле, и больше
Нету подхода к нему, нет и днём, нет и ночью.
В воду Альне заглянула: всё тоже сиянье,
И, как тогда – ничего не видать. Потерявши
Силы с надеждою вместе, в отчаяньи полном
Дева на мостик упала, воззвав со слезами:
«Нет мне прощенья, во всём я сама виновата!
Старец, пусти! О Леир мой! Откликнись, откликнись!»
Имя его повторяла она в исступленьи,
Вдруг замерла – по поверхности рябь пробежала,
И отразила Леира вода. Вмиг вскочила
На ноги дева. Зовёт его. Только не видит
Он её вовсе. Такой измождённый и бледный!
Плачет она, но дозваться не в силах; всё громче
Имя его повторяет. И вдруг он услышал!
Словно, и правда, он видит её – тянет руки
И повторяет – а голос как будто бы рядом:
«Радость моя, это ты! Наконец, наконец-то!
Я весь измучен отказом твоим. Отвечай мне,
Примешь ты клятву мою? Я клянусь: буду верным
Только тебе – вечно, в жизни, и в смерти, и после!»
Дева дрожит. И вдруг слышит она королевы
Голос далёкий – из памятной встречи короткой:
«Ждёшь, что очнётся и клятву повторит, и сразу
Клятву ты примешь?!»
И гордый ответ свой: «Уеду,
