– И все же вы его примете, – возразил он, – а потом, когда я выйду, запрете дверь и ляжете отдыхать. Вы не позволите себя тревожить до самого вечера. Этого времени вам хватит, чтобы поправиться?
Девушка молча кивнула.
– Ну, тогда я пошел, маленькая птичка.
Он поступал так, руководствуясь лишь инстинктом, без всякой задней мысли. То же самое он сделал бы и для своей сестры, если бы ее кто-то обидел и требовалось бы ее утешить. Банкрофт взял лицо девушки в ладони, запустив пальцы в теплый шелк волос, и, склонив голову, коснулся губами ее губ.
Пожалуй, если бы это была сестра, он поднял бы голову сразу же после легкого прикосновения и не позволил бы себе задержаться, когда ощутил, что губы девушки дрогнули.
Пожалуй, сестра не стала бы смотреть на него после этого такими вот немигающими огромными глазами.
Пожалуй, выйдя от сестры, он не остановился бы, прижавшись спиной к закрытой двери, хватая воздух ртом и дожидаясь, пока колени снова окрепнут, чтобы дойти до собственной комнаты.
«Что за глупость я только что сделал, – мысленно посетовал Банкрофт. – Удивительную глупость!»
* * *
Всю следующую неделю жизнь шла не так плохо, как можно было бы ожидать. Патриция чувствовала, что тетушка, вспоминая о своей вспышке во время пикника, сильно смущается. Наверное, поэтому миссис Пибоди предпочла больше не возвращаться к минувшему скандалу. В тот день Патрицию оставили в покое, так что она могла спокойно спать до вечера, а на другое утро девушка снова превратилась в прежнюю безмолвную тень за тетушкиным плечом.
Никто из гостей не обращал на бедную родственницу никакого внимания, за исключением мистера Уэйра, который старался держаться подальше. Не замечал ее даже мистер Банкрофт, за что она была ему особенно благодарна. Первые два дня Патриция ужасно боялась, как бы тот не закатил публичную сцену и не потребовал, чтобы тетушка извинилась или что-нибудь в этом духе.
Но все вышло наоборот. Банкрофт даже удвоил свои старания, расточая знаки внимания Нэнси и миссис Пибоди, что повергло обеих в настоящий трепет предвкушения. Если его развлечения с леди Майрон или миссис Хантер, или же миссис Делейни и продолжались, то, во всяком случае, с того самого злополучного дня внешне это никак не проявлялось. Казалось, Банкрофт забыл о привычных удовольствиях, чтобы сосредоточиться на ухаживаниях за предполагаемой невестой и счастливо увенчать их торжественной помолвкой.
Патриция не позволяла себе горевать. Он отнесся к ней по-доброму. Да, по-доброму, как это ни странно для мужчины такого склада. И когда он взял ее лицо в ладони и поцеловал… Последний раз такое случилось с нею накануне отъезда Патрика в полк. На прощание любимый тоже чмокнул ее в губы. Он тоже хотел утешить се, как утешают ребенка или младшую сестру.
